"Л.Леви-Брюль. Сверхъестественное в первобытном мышлении " - читать интересную книгу автора

существование и, может быть, их жизнь (вспомним необычайную зоркость
австралийцев, умеющих определять, где за ночь скопилась роса, которую они
собирают, а также другие факты подобного рода). Однако, не говоря уже о той
роли, которую играют в этих столь тонких восприятиях дрессировка и память,
нужно отметить, что они отнюдь не нарушают правила: в подавляющем
большинстве случаев восприятие первобытных людей не только не отбрасывает
всего того, что уменьшает его объективность, но, наоборот, подчеркивает
мистические свойства, таинственные силы и скрытые способности существ и
явлений, ориентируясь на элементы, которые, на наш взгляд, имеют чисто
субъективный характер, хотя в глазах первобытных людей они не менее реальны,
чем все остальное. Эта особенность их восприятия позволяет понять известное
количество фактов, объяснение которых, основанное на исключительном
рассмотрении психологического или логического механизма у индивида,
оказывается неудовлетворительным.
Общеизвестен факт, что первобытные люди и даже члены уже достаточно
развившихся обществ, сохранившие более или менее первобытный образ мышления,
считают пластические изображения существ, писанные красками, гравированные
или изваянные^ столь же реальными, как и изображаемые существа. "У
китайцев, - пишет де Гроот, - ассоциирование изображений с существами
превращается в настоящее отождествление. Нарисованное или скульптурное
изображение, более или менее похожее на свой оригинал, является alter ego
(вторым Я) живой реальности, обиталищем души оригинала,


37

больше того, это сама реальность... эта столь живучая ассоциация
является на деле основой идолопоклонства и фетишистского культа в Китае". В
подкрепление своих слов де Гроот сообщает целый ряд рассказов, лишенных
всякой правдоподобности, но которые, на взгляд китайских авторов, совершенно
естественны. Молодая вдова, например, рожает ребенка от глиняной статуи
своего мужа; портреты становятся живыми людьми; деревянная собака начинает
бегать; животные из бумаги ведут себя, подобно живым существам; некий
художник, встретив на улице лошадь определенного цвета с пораненной ногой,
узнает в ней своей произведение... Отсюда очень легок переход к некоторым
весьма распространенным в Китае обычаям: класть на могилы покойников фигурки
животных, сжигать на них монеты из бумаги и т. д.
В Северной Америке манданы верили, что портреты, нарисованные Кэтлином,
были такими же живыми, как и их оригиналы, что эти изображения заимствовали
у оригиналов часть их жизненного начала. Правда, Кэтлин немножко выдумщик,
его рассказы вообще должны приниматься cum grano salis 1. Однако в данном
случае верования и чувства, приписываемые Кэтлином манданам, очень похожи на
те, которые обнаружены при таких же обстоятельствах и в других местах. "Я
знаю, - говорил один из мандатов, - что этот человек уложил в свою книгу
много наших бизонов, я знаю это, ибо я был при том, когда он это делал, с
тех пор у нас нет больше бизонов для питания".
"Они заявили, - пишет Кэтлин, - что я - величайший колдун мира, ибо я
творю живые существа. Они видали своих вождей живыми одновременно в двух
местах: сделанные мною портреты вождей до некоторой степени были живые.
Можно было видеть, как они переводили взгляд, улыбались и смеялись; но раз