"Андрей Левкин. Мозгва" - читать интересную книгу автора

кухня, комната побольше, комната поменьше, всем вместе и сесть негде. Так
вот они и циркулировали, что добавляло посиделкам разнообразия и светскости.
Впрочем, происходило все рутинно, как что ли у шахматистов, когда
более-менее новые повороты возникают только хода после 20-го, да и то не
обязательно. Примерно за полчаса до срока, когда все начинали расходиться.
Ну а наутро он обычно не помнил, что ж там было и кому что говорил- вовсе не
из-за похмелья, просто просыпался, а что было накануне - не помнил. Так все
происходило четко, даже инстинктивно.
"Слушай, Маша, - сказал он, даже не в конце вечеринки, а когда был еще
почти трезв, - ты не помнишь, что тут было в семидесятые?" О. стоял возле
кухонного окна, в котором была теперь белая пустошь, в ее центре торчали
аскетичные детские устройства - качели, какая-то конструкция из труб. Они
были новенькими, а еще в прошлый раз, где-то весной, тут ночевали громадные
фуры дальнобойщиков, прямо на газоне - почему именно там они устроили себе
гнездо, теперь уже навсегда останется тайной.
Дама (47 лет, поздний сын только заканчивает школу, а сама она какой-то
торговый менеджер, как иначе; а ранее - зверушка типа черепахи с хвостом,
теперь же - того же типа, разве что хвост стал мясистей) мельком выглянула
во двор - понять, о чем речь, и сообщила, что, кажется, сарай какой-то
стоял. Или забор, похожий на сарай. В общем, как бы ограда вокруг газона,
которого тогда и не было. Или времянки какие-то. Тут О. не так, чтобы
вспомнил, какие все они были тогда молодые, но что ли вдруг это увидел или
же просто ощутил запах всех тогдашних школ и компаний, ну а список
традиционных продуктов можно опустить. Он даже вспомнил, как пахло в его
школе - там пахло школой.
И вовсе ему не было интересно, что стояло раньше во дворе среди домов,
числящихся по ул. Василисы Кожиной, но что-то заставило его спросить. Не
так, что он отстранился от жизни, но, будто он какая-то наклейка, у него
слегка, чуть-чуть подцепили уголок. Подцепили его за какой-то уголок.

* * *

Вообще, в Москве главный цвет школьных зданий какой-то странный. Такой
цвет бывает у кирпича, который испекли на небольшой провинциальной фабрике.
Он и кирпичный вроде, но что ли бруснично-кирпичный. Конечно, здешние школы
такого цвета не прямо из голого кирпича, а покрашены, но - покрашен именно в
такой цвет. Моссовет примерно такой же, но ему не хватает этой свекольной
брусничности, которая свойственна школам. Не все, конечно, такие. Бывают и
голубые с закосом в лазурь, желто-песочные с белым, не говоря уже о
силикатных и бетонных, но вот этот, сложно-свекольный цвет по прежнему
оставался главным в общеобразовательном учебном процессе.

* * *

Сам О. жил на Кутузовском, возле метро "Кутузовская", дом #30/32, в
местах обитания советских начальников. Признаться, там было странно.
Вообще-то, вожди в #30/32 не жили, они жили в 26-м, 28-м домом была школа,
находившаяся чуть в глубине проспекта, за сквером с неожиданными для Москвы
деревьями - платаны, что ли? А 30/32-й заселяли в конце 40-х - начале 50-х,
его строили для гэбэшников или гэпэушников, как они тогда назывались, а