"Клайв Льюис. За пределы безмолвной планеты (Роман)" - читать интересную книгу автора

был вполне переносим, благодаря кислороду он дышал без труда.
Пейзаж, который открылся перед Рэнсомом с его
покачивающейся наблюдательной вышки, не радовал глаз.
Хандрамита нигде не было видно. Они шли по неглубокой долине;
по обе стороны, насколько хватало глаз, тянулись голые
зеленоватые скалы, кое-где покрытые красными пятнами. Небо,
темно-синее над горизонтом, сгущалось до почти полной черноты в
зените, и отворачиваясь от слепящего солнца, Рэнсом видел
звезды. Сорн подтвердил, что они недалеко от области, где
нельзя дышать. Уже на скалах, образующих границу харандры и
стеной окружающих хандрамит, или во впадине, где проходит их
дорога, воздух разрежен примерно как на Гималаях, и хроссу
тяжело им дышать, а еще несколькими сотнями футов выше,
собственно на поверхности планеты, жизнь вообще невозможна.
Поэтому и сияние вокруг них было таким ослепительным - с небес
лился свет, почти не ослабленный атмосферным покровом.
Скала слепила глаза; по се неровной поверхности тень сорна
с Рэнсомом на плече двигалась с неестественной четкостью, как
тень дерева перед фарами машины. До горизонта, казалось, можно
дотянуться рукой. Трещины и выступы дальних склонов различались
во всех подробностях, будто пейзаж старинного мастера, жившего
еще до открытия законов перспективы. Рэнсом находился близ
границы небес, по которым летел сюда в космическом корабле, и
снова испытывал влияние лучей, недоступных облеченным в воздух
словам. Сердце его билось сильно и радостно, его охватило уже
знакомое чувство неземной торжественности, строгого и вместе с
тем исступленного восторга; неисчерпаемый источник жизни и сил
открылся перед ним. Будь в легких побольше воздуха, он бы
рассмеялся. Даже окружающий ландшафт стал прекрасен. С верхнего
края долины свешивались огромные розоватые клубы пенистого
вещества харандры, подобные тем, какие он не раз видел с
далекого хандрамита. Теперь он разглядел, что вещество этих
образований - твердое, как камень, и что книзу клубы сужаются
в некое подобие стебля, как у растений. Сравнение с гигантской
цветной капустой оказалось удивительно точным, если представить
себе кочаны из розового камня и размером с собор. Он спросил у
сорна, что это такое.
- Это древние леса Малакандры, - объяснил Эликан. -
Когда-то харандра была покрыта теплым воздухом, жизнь на ней
процветала. Там до сих пор все усыпано костями древних существ,
только этого нельзя увидеть, потому что находиться там
невозможно. Тогда-то и выросли эти леса, и в них народ,
которого уже несколько тысячелетий нет на свете. На них росла
не шерсть, а покров вроде моего. Они не плавали в воде и не
ходили. Широкие конечности позволяли им скользить в воздухе.
Говорят, они прекрасно пели, и красные леса в те далекие дни
звенели от их голосов. Теперь леса превратились в камень, и
только эльдилы посещают эти места.
- В нашем мире до сих пор есть такие существа, - сказал
Рэнсом. - Мы называем их птицами. Но где был Уарса, когда