"Клайв Льюис. Просто христианство" - читать интересную книгу автора

хотел бы объявить незыблемыми, отказавшись от всего остального. Поэтому-то
нам не слишком удается продвинуться вперед; поэтому-то люди, борющиеся, в
сущности, за противоположные вещи, утверждают, что именно они борются за
торжество христианства.
Еще одно: древние греки, евреи Ветхого Завета и великие христианские
мыслители средневековья дали нам совет, который совершенно игнорирует
современная экономическая система. Все люди прошлого предостерегали: не
давайте деньги в рост. Однако одалживание денег под проценты - то, что мы
называем "помещением капитала", - основа всей нашей системы. Делать отсюда
категорический вывод, что мы не правы, не следует. Некоторые люди говорят:
Моисей, Аристотель и христиане едины во мнении, что "ростовщичество" следует
запретить, ибо они не могли предвидеть акционерных обществ. Они имели в виду
только индивидуальных ростовщиков, и предостережение их не должно нас
беспокоить.
Тут я ничего не могу сказать. Я не экономист и просто не знаю, виновата
или нет эта система вложения капитала в состоянии современного общества. Это
именно та область, где нам нужен христианин-экономист. Но просто нечестно не
сказать вам, что три великие цивилизации единодушно (по крайней мере, на
первый взгляд) сошлись на осуждении того, на чем основана вся наша жизнь.
Еще одно, прежде чем я покончу с этим. В том стихе Нового завета, где
говорится, что каждый должен работать, указывается и причина: "...трудись,
делая своими руками полезное, чтобы было из чего уделять нуждающемуся" (Еф.
4, 28). Благотворительность, то есть забота о бедных, существенная часть
христианской морали. В пугающей притче об овцах и козлах дается как бы
стержень, вокруг которого вращается все остальное. В наши дни некоторые люди
говорят, что в благотворительности нет необходимости. Вместо этого мы должны
создать такое общество, в котором не будет бедных. Они, возможно, абсолютно
правы, мы должны создать такое общество. Но если кто-нибудь думает, что
из-за этого мы можем уже сейчас прекратить благотворительную деятельность,
такой человек отходит от христианской морали. Не думаю, чтобы кто-нибудь мог
точно установить, сколько следует давать бедным. Я боюсь, единственный
способ избежать ошибки - давать больше, чем мы можем отложить. Иными
словами, если мы расходуем на удобства, роскошь, удовольствия приблизительно
столько же, сколько другие люди с таким же доходом, то на благотворительные
цели мы, видимо, даем слишком мало. И если, давая, мы не ощущаем никакого
ущерба для себя, значит, мы даем недостаточно. Должны быть такие желанные
для нас вещи, от которых нам приходится отказываться, потому что наши
расходы на благотворительность делают их недоступными. Я говорю сейчас об
обычных случаях. Когда случается несчастье с нашими родственниками,
друзьями, соседями или сотрудниками, Бог может потребовать гораздо больше,
вплоть до того, что наше собственное положение окажется под угрозой. Для
многих из нас величайшее препятствие к благотворительности - не любовь к
роскоши или деньгам, а неуверенность в завтрашнем дне. Этот страх чаще всего
- искушение. Иногда нам мешает тщеславие; мы поддаемся искушению истратить
больше, чем следует, на показную щедрость (чаевые, гостеприимство) и меньше,
чем следует, на тех, кто действительно нуждается в помощи.
А сейчас, прежде чем я закончу, я постараюсь угадать, как подействовал
этот раздел книги на тех, кто его прочитал. Я предполагаю, что среди
читателей есть так называемые "левые", которых возмутило, что я не пошел
дальше. Люди же противоположных взглядов, вероятно, думают, что я, наоборот,