"Сьюзен Льюис. Танцуй, пока можешь " - читать интересную книгу автора

теперь я бы ни за что не рассталась с вами, несмотря на то, что вы готовы
бежать куда глаза глядят при одном упоминании имени Шелли.
Я уже совсем было собралась уходить, когда в дверь постучали и вошел
Кристофер Бидлинг, прыщеватый, тщедушный мальчишка из второго класса.
- Извините, мисс, - сказал он, краснея и украдкой поглядывая на меня. -
Я забыл свой блейзер. - При этом он почему-то хихикал, как, впрочем, и
остальные мальчики из группки, сгрудившейся у дверей.
- Он в соседней комнате, в кабинете мисс Соррилл, - ответила мисс
Энгрид. После того как Кристофер закрыл за собой дверь, она посмотрела на
меня: - Вы случайно не знаете, что они замышляют?
- Не имею ни малейшего представления.
Я говорила правду, и тем не менее то, что они действительно что-то
замышляли, не вызывало сомнений. Когда мисс Энгрид предупреждала меня, чтобы
я была начеку во время своего первого ночного дежурства, она назвала это
церемонией посвящения.
- Маленькие чудовища, - сказала она и вернулась к своей книге.
К тому времени я работала в Фокстоне уже два месяца, и мне там очень
нравилось, несмотря на совершенно непривычную для меня обстановку. Иногда у
меня даже возникало желание ущипнуть себя, чтобы убедиться, что это не сон.
Школа оказалась гораздо величественнее, чем я ожидала. А нескончаемые списки
бывших учеников, сделанные золотыми буквами, и портреты выпускников,
которыми Фокстон особенно гордился, произвели бы впечатление на кого угодно.
В темных, сырых коридорах стоял устойчивый запах воска и вареной
капусты. И первое время я никак не могла привыкнуть к контрасту между этим
мрачным окружением и учениками. Каждый раз, слыша их смех или веселые
возгласы, я удивлялась, настолько неуместными они казались в этих стенах, а
прислушиваясь к тому, как они говорят, я была готова отдать все, что угодно,
лишь бы избавиться от своего нелепого полузападного-полулондонского акцента
и стать одной из них. Но приходилось работать над своей речью постепенно,
так же, как и над многим другим. С самого первого дня своего пребывания
здесь я испытывала какое-то непонятное, радостное возбуждение и все время
находилась в ожидании и предвкушении чего-то, что непременно должно было
случиться. Как куколка, которая вот-вот превратится в бабочку.
Оказавшись на улице, я решила пройтись до коттеджа пешком. Во-первых,
потому, что был чудесный солнечный день, а во-вторых, потому, что я была
готова ухватиться за любой предлог, лишь бы не пользоваться Тонто.
Тонто мальчики прозвали автомобильчик для гольфа, которым мисс Энгрид
пользовалась, чтобы добираться до здания школы и обратно. Мы с ней жили в
одном коттедже - она на первом этаже, я на втором. Когда мисс Энгрид впервые
показывала мне мою будущую обитель, она охарактеризовала ее как "вполне
уединенную и полностью автономную". Коттедж действительно находился на
отшибе. Он как бы закрывал единственную брешь в густой живой изгороди за
футбольным полем. С одной стороны от него находилась фокстонская рощица -
пять деревьев, несколько кустов и пруд, а с другой - уже начинались поля. Из
окна спальни была видна статуя основателя школы - Артура Фокстона. Он
возвышался вдалеке, перед зданием школы, как генерал, производящий смотр
своей армии.
Когда я проходила мимо комнаты отдыха шестого класса, одно из окон
открылось и меня окликнул Годфри Варне. Выслушав его приглашение зайти на
чашку чая, я согласилась заглянуть к ним немного позднее, при условии, что