"Альберт Анатольевич Лиханов. Благие намерения (Повесть) " - читать интересную книгу автора

Однако это другая история, я потом еще вспомню про нее, но тогда, в
ту пору, возле мамы, которая уставилась в потолок больничной палаты
тяжелым немигающим взглядом, я еще не все понимала.
Да, не все понимала, но все чувствовала.
Иначе почему же я поступила по-своему? Единственная из троих детей
ослушалась мать?
Перед распределением мы дали слово - вся наша группа - не финтить, не
подключать родителей - словом, не пользоваться отработанной тактикой и
ехать на работу туда, куда пошлют.
Слово, конечно же, не было сдержано, конфузливо улыбаясь, две
девчонки, редкие посредственности, вышли из деканата с направлениями в
школы того города, где все мы учились, а я родилась и жила. Мы было
бросились их поздравлять, не чуя подвоха, но девицы, не откладывая,
признались, что только вчера - надо же, накануне! - вышли замуж за здешних
жителей. Да еще одному парню пришел персональный вызов из специальной - с
английским уклоном - школы, хотя в английском он был ни в зуб ногой, а всю
жизнь учил немецкий.
Все остальные повели себя честно, так что даже никакой злости не
осталось против тех троих, лишь легкое недоумение: зачем они так?
Меня больше занимало другое: как скрыть от мамы, от сестры и брата с
его женой три исключения из честного договора? Я скрыла. Удалось. Только
ничуточки не помогло.
Мама замолчала, как всегда умолкала она, если кто-нибудь в
чем-нибудь - хотя бы в пустяке! - не признавал ее властной силы.
Я приходила с улицы не домой, а в какую-то сурдокамеру, так, кажется,
это называется. Мама говорила с Олей, говорила с Сережей, говорила с
Татьяной, Татьяна говорила с Олей, Оля с Сережей, и никто из них не
говорил со мной.
Когда я пробовала заговорить с мамой, она произносила жестким
голосом:
- Ты останешься здесь!
Я спрашивала, к примеру, включая телевизор:
- Посмотрим этот фильм?
А мама неизменно произносила одно и то же:
- Ты останешься здесь!
- Но у меня в руках распределение!
- Ты останешься здесь!
- Это же бесчестно! Мы договорились всей группой! Меня, наконец,
ждут!
- Ты останешься здесь!
И это еще в лучшем случае. Мама разговорилась. А то просто молчит.
Молчание гораздо тяжелее. Оно давит на сердце, на душу, на голову. Где-то
в области затылка. И кажется, лучше сделать, как она требует, только бы не
эта тишина.
Я так всегда и делала. "В магазин?" - "Не гулять с мальчиком
таким-то?" - "Хорошо, мамочка дорогая, как скажешь!" - "Соседи по
лестничной площадке нагловатые люди?" - "Можно с ними не здороваться!" И
хоть лично мне ничего плохого эти соседи не сказали, не сделали, я вела
себя, как хотела того мама, в зависимости от ее настроения.
Не замечая сама, я глядела на мир мамиными глазами, оценивала людей с