"Эдуард Лимонов. Ист-сайд - Вест-сайд" - читать интересную книгу автора

но уродливых людей, множество индивидуумов плохо и глупо одетых, - и в
результате мне, только что явившемуся из Европы и отвыкшему за год от
этого, вполне типичного нью-йоркского зловещего маскарада, казалось все
время, что меня окружает банда монстров. Толпа монстров.
Был уже второй час ночи, и только вдохновенная злость, смешанная с
похотью, да ключи от квартиры уехавшего друга в кармане заставляли меня
стоять в зловонной пещере сабвея и ждать поезда. Наконец, во втором часу
ночи появился с годзилловым шумом поезд. Я, выпив за вечер не то 11, не то
12 бокалов блади-мэри и несколько бутылок вина и, может быть, еще чего-то в
промежутках, не помню, был, как вы понимаете, в несколько экзальтированном
состоянии. Пьян я не был, но мыслил неряшливо, руководствовался скорее
чувствами, чем рассудком.
Вышел я из поезда-экспресса минут через 35, на... да, на 175-й улице. Но,
выйдя из зассанного подземного вестибюля станции на улицы, я не узнал
места, где я нахожусь. Дом моей подруги был недалеко от станции сабвея, и,
хотя, как я уже говорил, я никогда не ездил к ней в сабвее, окрестности я
более или менее знал. Передо мной были не те окрестности. Не тот пейзаж, не
те дома, не те линии крыш, все совсем не то. Куда темнее и хуже.
Я поднял голову и посмотрел на табличку с наименованием улицы. "Ист 175-
я" - значилось на ней. "Ага, - подумал я. - Ист 175-я. Мне же нужен
самый Вест 175-я. Раз у самой Хадсон-Ривер и Вашингтонского моста живёт
Стеси, следовательно, это Вест 175-я..." И я, перейдя какую-то большую и
темную авеню, отправился в ту сторону, где, по моим расчетам, я должен был
через некоторое время найти Вест 175-ю.
Я прожил в свое время в Нью-Йорке пять с половиной лет. Я думал, я знаю
все об этом городе, я исходил его пешком весь вдоль и поперек. Во всяком
случае, мне думалось, что весь. Но я заблудился.
На следующий день, когда я посмотрел на карту Большого Нью-Йорка, я
увидел, насколько я был глуп и самонадеян. Ист и Вест на уровне 175-й улицы
разделяют мили. И теперь я уже знал, что это мили разрушенных кварталов.
Мили брошенных, необитаемых, или едва обитаемых, с выбитыми стеклами,
сожженных домов. Сталинград 1943 года, оказывается, был впереди. И я, ничего
не подозревающий, бодрой походкой сильного человека, бывший когда-то давно
вор и грабитель, а ныне писатель, крепкий мужик, в белом пиджаке, с пакетом
денег и документов, углубился в военную зону.
Можно быть как угодно "tough" - быть крутым мужиком и иметь криминальное
прошлое, но оказаться в белом костюме и белых сапогах там, где я вышел из
сабвея, а через час и в Южном Бронксе, куда я пришел, заблудившись, не
входило в мои планы. Даже и с револьвером в таком месте, я думаю,
невозможно чувствовать себя в безопасности. Какой револьвер, когда тебя
просто забросают кирпичами! С утра до встречи со Стеси я успел съездить в
Иммигрэйшан Сервис в даун-тауне, потому у меня и оказались с собой все
документы. Французские же деньги я просто забыл утром вынуть в спешке из
пакета, разумеется, проспав и опаздывая в Иммигрэйшан.
Горелый, вонючий ветер задирал полы моего пиджака. Было не темно, ночь
была лунная, но было мрачно, совсем безлюдно, лишь изредка сильный ветер
вдруг вышвыривал из-за угла растрепанную газету, или даже банку из-под кока-
колы, или выкатывал бутылку. Я уверенно пиздовал по, как мне тогда еще
казалось, 175-й улице на Вест. Внезапно улица оборвалась и вкатилась в
другую, которая подымалась куда-то во тьму, вверх и налево и, увы, не имела