"Эдуард Лимонов. Анатомия героя " - читать интересную книгу автора

Выше приведенный отрывок из книги английского писателя Бруса Чатвина
"Песенные линии" я обнаружил в 1986 году в американском журнале "Апертюр".
Случайное столкновение с этим текстом вызвало во мне крайнее возбуждение,
множество мыслей, и сегодня я так же неравнодушен к нему, как и тогда. Дело
в том, что я считал себя героем с возраста, когда обрел сознание, а тут вот
получил на руки теоретическое подтверждение, объяснение, почему я герой.
Мой "атакующий курс" начался давным-давно, родные пенаты я покинул
навсегда еще в 1964-м ("Иван-Эдуард уходит"), а первый "зов" был в Москву,
куда я сбежал из Харькова в 1967 году, и взял это препятствие. "Статус Героя
возрастает в пропорции к тому, чем большую часть этого атакующего курса он
совершит". В 1974 году мною был совершен решающий "отъезд": из России, в
феврале 1975 года, я пересек Атлантический океан и вступил в единоборство с
Монстром Америки. ("Отъезд, путешествие через море, уничтожение Монстра",
если наложить мою судьбу на структуру эпоса о Беовулфе и судьбу Че Гевары).
Монстра я не уничтожил, однако написал две книги, и по сей день продолжающие
наносить ему раны: "Это я, Эдичка", "Дневник Неудачника". В 1980 году я
опять пересек океан в обратном направлении, во Францию. Этот этап курса
может называться "Уничтожение матери Монстра". Вспомним, что в Иране Америку
называют "Большой Сатана", а Францию "Малый Сатана", плюс европейская
Франция - одна из матерей Соединенных Штатов в прямом смысле. Во Франции я
одержал множество побед: опубликовал десяток книг, журнал "Элль" назвал меня
в 1986 году одним из лучших деятелей культуры года, в 1987 я победил
французское правительство, вопреки их желанию, со скандалом и славой получил
французское гражданство, в январе 1987 воссоединился с Наташей Медведевой
после полутора лет раздельной жизни. Т. е. если наложить на классический
эпос и судьбу Че, получил награду: французское гражданство, жену, славу.
Так я прожил в "поздний средний возраст", однако в самом конце
восьмидесятых беспокойство вновь овладевает мною. Беспокойные ветры с
востока, с родной Итаки, обжигают мою душу и воображение и Афина или Дьявол
шепчут мне в ухо: "Там великолепные возможности для героя. Ты же можешь!"
В 1991-м я на фронте сербско-хорватской войны в Западной Славонии. Я в
до корней разрушенном Вуковаре. Многие сотни трупов, вонь, мертвечина,
человеческое мясо в различных стадиях разложения. Я мог быть застрелен на
каждом из сотен блок-постов многонациональных деревень, смерть выпустил бы
из дула автомата венгерский или румынский, хорватский, сербский парень со
скрюченными от холода пальцами, но судьба оберегала меня для новых
испытаний. Февраль 1992-го: Москва, многотысячные демонстрации. 17 марта
впервые выступаю перед 500-тысячной массой патриотов на Манежной площади...
Морозные, солнечные, чудовищные дни народной тревоги. Знакомство с вождями:
с Жириновским, Анпиловым, Зюгановым, Алкснисом... рев толпы, битвы,
репортажи из Боснии, Приднестровья, Абхазии - все это есть в моей книге
"Убийство Часового".
Потом весной 93-го была война в Книнской Крайине. Я вновь и вновь
доказываю свою "Годность", потому что мне предстоит сочетаться браком с
Россией?


Войнуха, войнища, война...