"Эдуард Лимонов. Анатомия героя " - читать интересную книгу автора

Армии.
Подавленный и не поощряемый, инстинкт воина тем не менее всегда
существует (и будет существовать, ибо агрессивность - фундаментальный
инстинкт человека) и проявляет себя тотчас же, если образуется благоприятный
климат. Этот инстинкт сегодня проявляет себя в бывшей Югославии и на
территории бывшего СССР. На всех "моих" войнах я убедился, что, поставленные
перед личным выбором - мир или война, - значительное количество мужчин
предпочитают жизнь солдата существованию беженца, безработного, рабочего или
пенсионера. Именно поэтому добровольческие армии возникают мгновенно, там,
где политическая власть падает: на Кавказе, в Таджикистане, в Молдавии,
повсюду в Югославии. Мужчины берут в руки оружие и вооружаются какой-нибудь
несложной идеологией, чтобы оправдать факт взятия в руки оружия. Сегодня
идеология - различные национализмы, точнее, этноцентризмы. Инстинкт воина
предшествует идеологии или идеология предшествует взятию оружия? Я цинично
придерживаюсь мнения, что инстинкт воина, солдата предшествует идеологии.
ВОЙНА - ГРЯЗНАЯ РАБОТА. Солдат - вынужденно крестьянин, так как должен,
дабы обезопасить себя, вгрызаться в землю, работать с землей. В Вуковаре, в
ноябре 1991-го, под постоянный глухой бит взрываемых мин, ревели мощные
панцирные военные бульдозеры и группы солдат атаковали руины или грелись у
костров. Руки сбитые и опухшие, в мозолях и ссадинах, темная кайма под
ногтями... Война приятнее весной. Март 1993 г. в Далмации: добровольцы
Республики Сербская Крайина копают землю, устанавливая в ямы белые
пластиковые дома, брошенные войсками ООН. Тонкий запах первых цветков
орешника и земли, согретой солнцем. Вижу нескольких розовых червей,
изгибающихся в земле. Руки солдат тронуты землей. В разгар лета война даже
красива. В июле 1992-го казаки в Приднестровье копают траншеи на кромке
фруктового сада. Гудят пчелы.
ВОЙНА - ВОНЯЕТ. Воняют казармы, носки солдат, их обувь и их униформы.
Так как солдат не может принимать душ дважды в день, как это делают
непахнущие, стерильные жители европейских столиц. Ингредиенты духов войны:
запах остывших сожженных домов, запах трупов, запах мочи... Ноябрь 1991 г.
возле Вуковара. От оцепленного проволокой "Центра опознания трупов", едва я
открываю дверцу нашей БГ-167-170, мои ноздри заполняет сладкий, сальный
запах трупов. Несмотря на крепкую минусовую температуру и намеренно
сжигаемую в кострах солярку, запах трупов побеждает.
ВОЙНА - НЕРВНАЯ РАБОТА. Доктор Зоран Станкович и его ассистент, на руках
обоих медицинские белые перчатки, переворачивают гнилой труп старухи, дабы я
мог его лучше рассмотреть. Труп ужасен: гнилой и одновременно обожженный,
пальцы руки сожжены до кости. Труп имеет номер: 1-431... Трупы, все ярко
окрашенные и неприличные, всегда неприличные. Сексуальные органы мужчин, как
жалкие разорвавшиеся оболочки воздушных шаров, прилипли в паху.
ВОЙНА - ЗАНЯТИЕ СТРАШНОЕ, ПОХАБНОЕ, СТЫДНОЕ. За два часа в "Центре
опознания трупов" можно больше понять о человеке, чем за десятилетия мирной
жизни... Солдаты в парамедицинских зеленых халатах поверх форменных
хаки-бушлатов сгружают с прицепа трактора мешки с останками. Рослый лысый
доктор в ярко-оранжевом комбинезоне словно космонавт, содрав с рук перчатки,
моет руки под ледяной струёй из грузовика-цистерны. Группа солдат, покончив
с трупами, движется к бараку-офису согреться у железной печки... и хохочут
вдруг чему-то солдаты! И это нормально. Война - безумна. На войне человек
немедленно становится безумным. Огромная масса нормально безумных мужчин в