"Эдуард Лимонов. Убийство часового " - читать интересную книгу автора

наш стратег. В порыве атаки разрываем второй кордон милиции. Я во второй
цепи. Неизбежно валятся оземь милиционеры и наши люди, но в прорыв за нами
устремляются волны людей. Выясняется очевидное (я разглядываю своих
соседей), что в первых цепях идут самые агрессивные. Ни знамен, ни лозунгов,
шефы и вожди остались сзади, вокруг меня мужики разных социальных классов и
возрастов, отобраны они сами собой по принципу повышенной агрессивной
эмоциональности. Мне интересно узнать, кто они, каждый из них, но какие уж
тут беседы в атаке.
Нами никто не командует, мы самоорганизовались и, как выясняется,
переусердствовали. Прибежал человек с площади Маяковского и просит, чтоб мы
вернулись. Мы, оказывается, слишком форсированно двигались и оторвались от
основных сил. За нашими спинами, оказывается, успели опять сомкнуться
кордоны, а из боковых улиц спешно вытягиваются туловища самосвалов. Перед
нами уже не самосвалы, но бронированные автомобили! И густая цепь ОМОНа:
щиты из пластмассы и пластмассовые каски на головах и дубинки делают их
похожими на гладиаторов. Мы решаем вернуться. Нас мало, так нам кажется,
чтобы удариться об эту особо прочную стену.
Пробиваемся с боями к основным силам. Воссоединившись, проделываем в
третий раз боевой путь, уже привычно разрывая кордоны милиции. Ненадолго
задержавшись перед ОМОНом ("Ну, на этот раз дело серьезное!", "Их нужно
брать с ходу, чтоб не успели воспользоваться дубинками!", "Главное - держать
цепи...", "Не разрывайте цепи!"), мы в отчаянной атаке вклиниваемся в ОМОН.
Неожиданно наша скорость, решимость и отчаянность таковы, что мы сминаем и
ОМОН. Некоторое замешательство между автомобилями, ибо проходы пробуют
защищать их герои, но народ нахлынул в таком количестве, что ясно: раздавят
их, вне зависимости от того, скольким из нас они успеют раскроить черепа...
Они отказываются от борьбы - прячутся в автомобили, прижимаются к стенам,
выливаются в боковые улицы... Мы грозно скандируем: "ДО/РО/ГУ! ДО/РО/ГУ!
ДО/РО/ГУ!" Просачиваемся меж "автозэков" и катим волной к Пушкинской.

Там вдали за рекой
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Засверкали штыки -
Это белогвардейские цепи...-

почему-то приходит мне на память, когда мы видим ИХ. В полусотне метров
от площади Пушкина за стальными щитами-корытами предстают пред нами
спецпарни министерства внутренних дел. Переодетые в тулупы и милицейские
шапки, с дубинками в руках.
В голову нашего войска пробрался человек с мегафоном. "Товарищи
офицеры,- хрипит мегафон,- и депутаты... Просьба пройти вперед, в голову
колонны". Видно, как продвигаются в очень плотной нашей среде офицеры и
депутаты. "Знамена - вперед!" - продолжает распоряжаться мегафон. Красные,
андреевские, черно-желто-золотые знамена плывут над нами.
"Почему остановились?" - волнуемся мы. "Хотят вести переговоры...",
"Чтоб избежать столкновения...", "Чтобы нам дали дорогу", "Пройти на
Манежную, возложить венки и провести митинг". "Зря стоим...- бормочет рыжий
мужик впереди.- Они сейчас подбросят свежие силы, передислоцируются. Нужно
атаковать, пока есть напор и противник деморализован..." Он все время
оставался в поле моего зрения, этот мужик лет пятидесяти. Он из первого