"Астрид Линдгрен. Мы - на острове Сальткрока (Повесть)" - читать интересную книгу автора

два были еще глупее Кристера.
- А сколько их всего наберется? - с любопытством спросил Кристер. -
Можно сосчитать?
- Представь себе, можно, - сказала Малин. Внезапно вскочив, она
бросилась со скалы в море.
- Незачем тебе об этом знать! - крикнула она, едва ее лицо снова
показалось над водой.
Но Пелле не счел нужным скрывать.
- Дюжины две, самое меньшее, - сказал он. - Звонят, и звонят, и звонят
целые дни напролет... когда мы, понятно, в городе. А папа отвечает им так:
"У телефона автоматический робот семьи Мелькерсон. Малин нет дома".
Малин зачерпнула ладонью воду и окатила Пелле с ног до головы.
- Придержи язык за зубами.
Потом она поплыла на спине; она глядела в голубое небо, покачиваясь на
волнах, и старалась припомнить, кто же все-таки был еще глупее Кристера. Но
не могла припомнить. И тогда внезапно поняла, насколько лучше прошел бы этот
день без Кристера. Этот день и все другие дни. И твердо решила, что в
последний раз проводит время с Кристером.
Потом она подумала о Бьёрне и вздохнула. В последнее время она
встречала его довольно часто. Гранквист принимали его как родного сына. Он
приходил к ним, когда вздумается, а от них до Столяровой усадьбы - рукой
подать. Теперь он являлся к Мелькерсонам почти каждый день. Под всякими
предлогами, а иногда и без них. Он приносил только что выловленных окуней
или только что собранные лисички и молча выкладывал их на кухонный стол. Он
помогал Юхану и Никласу насаживать наживу на перемет, сидел на крыльце
Столярова дома и подолгу разговаривал с Мелькером, но Малин-то хорошо знала,
ради кого он приходил. Сегодня вечером он тоже наверняка придет. Малин снова
вздохнула. Такой он славный, этот Бьёрн, кристально честный, и совершенно
ясно, что он в нее влюблен. Она попыталась проверить себя, не влюблена ли
она хоть чуточку в него, ей бы очень этого хотелось, но при мысли о нем она
не ощутила, что ее сердце забилось сильнее. И если этот день был равен целой
жизни, то ей суждено прожить эту жизнь, не будучи ни капельки влюбленной! До
чего ж обидно!
"Наверно, со мной что-то неладно", - подумала она и уставилась на
кончики пальцев, которые чуть высунула из воды. Из-за чего, собственно,
шумят ее братья, - ей случалось самое большее лишь чуточку увлечься, и
только, так что им нечего волноваться за нее.
Вздохнув, она взглянула на солнце и увидела, что половина этого дня,
половина этого дня, равного целой жизни, уже миновала. И она попыталась
представить себе, как обстоят у Мелькера дела с тефтельками.
Но Мелькер и не собирался поднимать в этот день жизненный тонус
тефтельками.
- Ни к чему, когда еда плавает у самого причала, - сказал он Юхану и
Никласу. - Запеченный окунь - настоящий деликатес, разве сравнишь с ним
какие-то тефтельки!
Он послал мальчиков накопать червей, а потом битых два часа удил с
мостков, так и не поймав ни одной уклейки. Зато дети вытаскивали одного
окуня за другим, радуясь затее отца. Сам же Мелькер расстроился вконец. И
зачем он только хвастался? Им, мол, говорил он, нечего слишком полагаться на
рыбацкое счастье, когда он, Мелькер, рядом с ними. Стоит ему лишь свистнуть,