"Мэган Линдхольм. Заклинательницы ветров (Заклинательницы ветров-2) " - читать интересную книгу автора

Потом усилием воли принудил себя успокоиться. Сунув стрекало под мышку на
тот случай, если кто-нибудь опять зашевелится, он принялся расправлять
сбрую. Т'черья пряжек не признавали; сложное сооружение держалось
исключительно на узлах. Вскоре Вандиен убедился, что развязать их в
потемках было совершенно невозможно, тем более что долгое вымачивание в
воде превратило каждый узел в монолитный кожаный шарик. Пришлось тянуть,
толкать и этим довольствоваться. Стрекалом Вандиен пользовался безо всякого
стеснения, и скильи вели себя смирно.
Лишь один раз ему пришлось по настоящему туго. Хвост одной из бестий
переплелся с упряжью, точно вьющаяся лоза: зверю никак не удавалось уложить
его у себя на крупе. Было уже совсем темно, и Вандиен ощупью кое-как
отыскал кончик хвоста. Он стиснул его пальцами, чтобы передвинуть и
высвободить. Владелец хвоста отчаянно завизжал, пришлось успокаивать его с
помощью стрекала. Напряженный хвост был жестким, точно одеревенелый стебель
лозы. Вандиен долго возился с ним, высвобождая из ременных петель, но едва
ему это удалось, как хвост упруго выхлестнул у него из руки и жесткий
кончик весьма чувствительно ударил по плечу, а хвост мгновенно свернулся
тугой пружиной на крупе.
Вандиен выронил и стрекало, и повод и схватился за плечо: его жгло,
словно от удара кнутом. Из глаз сами собой брызнули слезы. Закатав широкий
рукав куртки, Вандиен ощупал рубец, вспухший на коже. И то хорошо, что не
до крови. Окунуть в холодную воду, и жжение успокоится... Вандиен нагнулся
за стрекалом и обнаружил, что упряжка удрала. Беззвучно и бесследно.
Он ошалело завертел головой. Исчезли!.. Вандиен заставил себя глубоко
вздохнуть и молча замереть на месте. Вряд ли удастся расслышать, как они
бегут через мшистые взгорки... Хотя...
Из кустов донесся вполне отчетливый шорох, и тут же его глаз подметил
движение и смутный отблеск радужной чешуи. Вандиен бросился в погоню, но
беглецы одолели подъем раньше его и, конечно, не остановились подождать,
так что он снова потерял их из виду. Задыхаясь, он взлетел наверх и
разглядел удаляющиеся силуэты. Ван диен выкрикнул проклятие и помчался
следом. А что ему оставалось?
Ноги у него были все-таки длинней, чем у них, и на спуске это дало ему
преимущество. Задняя пара получила по душевному пинку и по хорошему удару
стрекала, бросившему их на брюхо. Они притормозили передних, и еще два
удара успокоили всю упряжку. Вандиен подхватил волочившийся повод и дважды
обернул им запястье, а оконечный узел зажал в кулаке. Он с трудом переводил
дух и знай тыкал стрекалом каждую тварь, которой не лежалось на месте. До
него постепенно добирался холод осенней ночи, столь же безжалостный, какой
была дневная жара. Он промок, перемазался и устал как собака. Да еще и
потерял где-то свою многострадальную ковригу. Ко всему прочему, дорога
скрылась за холмами, и он не был абсолютно уверен, в какой стороне ее
искать. Ему до смерти хотелось спать, но можно было с хорошей вероятностью
предположить, что утром он уже точно не найдет ни упряжки, ни большака. Что
до скилий, то они отнюдь не выглядели сонливыми. Наоборот: если днем у них
только что не цеплялась лапа за лапу, то ночью они, казалось, только рады
были резвиться и играть...
Когда скильи зашевелились в очередной раз, Вандиен позволил им
подняться. Крепко держа повод, он зашел сбоку упряжки. Скильи шарахнулись в
сторону, и таким образом ему удалось направить их, куда он счел нужным. К