"Сэм Льювеллин. Расчёт вслепую " - читать интересную книгу автораэто? - спросил я.
- Выглядит как угол стакселя. - Чифи наклонился, чтобы посмотреть на маленькую черную цифру на клочке материи. - Номер пять. - Генуя номер пять. [Генуя номер пять (правильнее - номер пятый) - самый маленький размер паруса] Размером с носовой платок. Думаешь ли ты, что моряк с опытом Хьюго перевернулся бы при штормовом стакселе? - Не похоже, - сказал Чифи. - Сила ветра была всего восемь. - Так что сломался руль, - заключил Форсайт. - Или его испортили, - бросил я. - Клянусь Богом! - встрепенулся Чифи. Они высадили меня у причала. Я понаблюдал, как ржавая баржа, пыхтя, удалялась в сумерках. Черные мешки у ее кормы выталкивали перед собой маслянистые волны, и я слышал слабый рокот, когда те разбивались о внешнюю сторону мола; вскоре баржа завернула за Хелберроу-Пойнт. Заведение Спирмена располагалось на плоской части побережья между Пултни и Малым Пултни. Там строилось порядочное количество однотонников, которые являются основным видом яхт, вбирающим некоторые новые и оригинальные идеи; так что если вы их строите, то вряд ли пожелаете, чтобы какие-то Том, Дик или Гарри болтались поблизости. Отсюда - проволочное заграждение двенадцати футов высотой вокруг верфи. Баржа исчезла в сгустившихся сумерках. Причал был пуст. Я втянул носовой фалинь [Фалинь - носовой и кормовой концы (отрезки троса) на шлюпке, служащие для ее привязывания] "Наживки", посыльного судна "Наутилуса", пришвартованной вместе с небольшой флотилией шлюпок в пенистой воде у ступенек. или надувной лодкой. Крепкая десятифутовая гребная шлюпка, достаточно тяжелая - поэтому ее осыпали проклятиями те, кому доставалось поднимать лодку на борт "Наутилуса". Но для сегодняшней ночи это было именно то, что нужно. Я спустился по ступеням, сел в "Наживку" и начал грести. "Наутилус" был повернут носом на запад, в водоворот приливной волны. Я подошел к его левому борту и привязался к пиллерсу, [Пиллерс - вертикальная стойка, поддерживающая вышележащую палубу судна] которого не было видно с берега. Над гаванью возвышался Пултни, ярус за ярусом цепочки желтых огней опоясывали склоны утесов, и их отражения дрожали в покрытой рябью воде. Я поднялся на палубу и собрал кое-какие инструменты, фонарь и фотоаппарат, положив их в полотняный мешок. Затем прошел в каюту, быстро подкрепился сандвичем с солониной и протолкнул все это внутрь глотком "Феймоуз Граус". Наконец я натянул толстую фуфайку с пропиткой и темную фуражку с отполированным козырьком и кокардой "Линия Эгаттер". Затем я зажег все огни в каюте и вернулся на палубу. Небо из синего стало черным, и звезды выплывали из-за облаков. Луна где-то пропадала. В сотне ярдов от меня набережная была пуста. Виднелись огни на французской яхте немного дальше в сторону моря, но на ее палубе никого не было видно. Очень осторожно я спустился в "Наживку", поставил весла в выемку на транце [Транец - на шлюпке: поперечные доски, образующие заднюю оконечность кормы] и отпустил фалинь. Я крутанул веслом раз-другой, и лодка двинулась в сторону моря. Если кто-нибудь наблюдал с берега, огни "Наутилуса" должны были слепить его. Когда я вышел из-под укрытия мола, |
|
|