"Сэм Льювеллин. В смертельном круге " - читать интересную книгу автора

взгляда, осматривая кабинет, старый письменный стол, громоздящиеся на нем
папки.
- Боже, ну и хлам! - сказал он и удалился.

Вечером у нас с Мэри состоялся разговор.
- Я не желаю, чтобы этот человек появился здесь снова, - заявила она.
Я просматривал счета.
- Но у него, в связи с намерением приобрести собственность, есть
полное право знакомиться с документами.
- Только не в моем доме! - отрезала она и добавила после паузы: -
Может быть, он уже нашел то, что искал. Кое-что исчезло.
- Исчезло?
Она посмотрела на меня своими бледно-голубыми глазами.
- Вот уже тридцать лет я осаждаю эту проклятую комнату. Каждый раз,
когда Генри уезжает, я проникаю в кабинет и навожу порядок, потому что, как
только вернется, он вышвырнет меня отсюда. Так вот, что-то исчезло, это
совершенно точно.
- А вы не думаете, что он мог взять это с собой? Она покачала головой:
- Нет, по-моему. Это что-то довольно большое.
- И вы не можете вспомнить, что это?
- Я теперь свое имя и то с трудом вспоминаю. Я смотрел на ее
изможденное лицо и большие руки, лежащие на кухонном столе. Мэри ухаживала
за мной с того самого времени, когда мне исполнилось двенадцать лет. Теперь
она сама нуждалась в уходе и помощи.
- Вот что, я не пойду ночевать в Пойнт-Хауз, останусь здесь.
Она подняла голову и явно хотела сообщить мне, что я становлюсь
смешным. Но потом изменила свое намерение. Ее лицо смягчилось.
- Если ты так настаиваешь.
Всю эту ночь я провел в полудреме, прислушиваясь к знакомым ночным
звукам "Саут-Крика". Дул сильный ветер, завывая в снастях стоящих на
приколе яхт. Со стороны причальной стенки доносился громкий шум прибоя.
Внезапно я вдруг проснулся. Моя комната располагалась над комнатой
Генри. Сквозь шум, доносившийся с моря, я расслышал нечто другое:
осторожный шорох и легкое постукивание снизу, сквозь пол. Я прикрыл глаза.
Может быть, крысы? Болото кишело ими, и не было никакой возможности
отвадить их от старого дома в "Саут-Крике". Но для крыс это сильный стук, и
вещи, которые передвигались и падали, были для них неподъемны.
Я осторожно спустил ноги с кровати на холодные доски пола и быстро
натянул джинсы и свитер. Потом открыл дверь и начал спускаться по лестнице.
Мэри была воспитана войной. Ее привычка экономить топливо возникла еще
во времена затемнения, и она скорее примет ванну из шампанского, чем
оставит на ночь горящую лампочку.
Но сквозь щель под дверью кабинета Генри пробивался свет.
Я уже спустился до половины лестничного марша. Моя правая нога
осторожно нащупывала каждую следующую ступеньку, я старался ступать ближе к
стене, чтобы избежать скрипа. И медленно переносил вес тела на правую ногу.
Ступенька все-таки издала звук, как старое дерево под порывом ветра.
Свет в кабинете тут же погас.
Я одним прыжком преодолел остаток лестницы, повернул ручку двери и
ворвался в кабинет. Там было совсем темно, только слабо серел квадрат окна.