"Сэм Льювеллин. В смертельном круге " - читать интересную книгу автора

встречах. По крайней мере я старался быть таким. Поул не слишком утруждал
себя этим. В конце своей вахты я готовил спагетти или тушеное мясо для нас
обоих. Когда же вахту нес Поул, он ел сандвичи с ветчиной, ничего не
предлагая мне.
На корабле вообще легко выйти из себя, а мой характер был не из тихих.
Поул так явно старался задеть меня за живое, что я был близок к тому, чтобы
начать делать сандвичи только для себя, мыться в камбузе и подсмеиваться
над ним, когда он хмурится. Всякий раз, когда напряженность усиливалась, я
заставлял себя думать о Кубке Марбеллы. Будто мы уже там, в голубых водах
Биская, ведем кубковую гонку. И каждый раз, когда я отказывался принимать
всерьез его колкости, я немного выигрывал.
Мы находились в пути уже неделю, оставалась сотня миль до
северо-западной оконечности Испании, когда начались наши неприятности. В
полночь я прослушал прогноз погоды для судов: ветер западный от пяти до
шести баллов. А когда проснулся, чтобы встать на раннюю вахту, увидел, что
характер движения судна изменился.
Раньше мы шли уверенным курсом под плотным натиском ветра на паруса.
Теперь нас сносило, и время от времени судно рыскало, нос зарывался в воду,
и при этом были слышны глухие удары волн.
Я выкатился из спального мешка, сунул ноги в сапоги и побежал в темную
пещеру трюма, чтобы запустить генератор. Тут же, задыхаясь, тяжело
заработали помпы. Потом я надел непромокаемые куртку и брюки и вышел на
палубу.
Раньше, когда луна светила над морем, волны были похожи на большие
темные спины китов. Теперь, в мрачном утреннем свете, волны приобрели цвет
грифельной доски. Западный ветер свистел в старом такелаже "Альдебарана",
срывал гребешки с волн и поднимал длинные ленты грязной пены.
Поул стоял у штурвала. Я дал ему чаю и стал так, чтобы заслонить его
от ветра, который мог выбить из рук кружку.
Он повернул голову и кивнул мне. У него от усталости под глазами
залегли тяжелые тени. Я тоже устал. Даже в отличную погоду яхта длиной в
семьдесят футов слишком велика для того, чтобы ее вели два человека.
- Автопилот не держит ее, - сказал он. - Старая сука.
- Она хочет, чтобы мы взяли рифы. Это ведь не гоночная яхта.
Он резко обернулся ко мне:
- Я должен туда попасть вовремя.
С правого борта налетел холодный страшный порыв ветра. Вой в вантах
превратился в непрерывный вопль. Палуба под ногами круто накренилась. Поул
боролся со штурвалом, чтобы удержать судно на курсе. Я тоже схватился за
рукоятку штурвала и стал помогать ему. Яхта медленно легла на курс. Внизу
визжали трюмные помпы, засасывая воздух вместе с водой и выплевывая воду
далеко за борт.
- Дело дрянь, - констатировал я. - Может быть, уберем главный парус?
Он посмотрел сначала на парус, потом на меня. Его верхняя губа чуть
дрогнула, что означало улыбку.
- Хочешь быть в безопасности, чтобы потом не сожалеть? Я не стал
объяснять ему, что тот, кто хочет выглядеть героем, как правило, ничего не
получает. Я пристегнул скобу безопасности к лееру, идущему вдоль палубы, и
начал убирать главный парус. Это была тяжелая работа, все равно - с
лебедкой или без нее. Без помощи Поула это заняло полчаса.