"Сэм Льювеллин. Тросовый талреп " - читать интересную книгу автора

посмотрела на меня. У нее были темные волосы, постриженные на простой
манер - этакий мальчик-паж, - загорелое лицо с высокими скулами, на щеках и
на носу веснушки. Джинсы и вязаная шерстяная кофта из множества
разноцветных ниток выглядели как-то успокаивающе для моих измученных глаз.
Счетчик в моей голове сложил вместе эту кофту и эту прическу и нашел, что
вид хозяйки дома выливается в кругленькую сумму.
- О? - только и сказала она, глядя на меня, как на приблудную собаку,
почему-то принесенную ей в подарок.
- У меня ушиб вот здесь! - выпалил я, демонстрируя ей свою злосчастную
голову.
Все получалось как-то по-дурацки. Я почувствовал себя совсем
ослабевшим, на висках выступил противный липкий пот.
- Мы столкнулись по касательной, - пояснил Бучэн. - Гектор вывалился
за борт, а мистер Фрэзер прыгнул в воду и спас его.
- Где? - спросила она, и наконец-то ее вопрос прозвучал
заинтересованно.
- К северу от Арднамеркена, - ответил он.
Глаза у нее были серо-зелеными. Секунд десять они пристально глядели
на меня. Если бы кто-то другой посмотрел на меня подобным образом, я бы
разозлился. Она смотрела так, словно пыталась приподнять крышку с моих
мозгов и заглянуть внутрь.
- Весьма любезно с вашей стороны, - сказала она.
На ее лицо наконец прорвалась улыбка. "Прорвалась" - единственное
слово, которое здесь подходит. Эта улыбка преобразила ее. Осветила все
лицо, завлекла в какую-то тайну, сделала меня словно бы кем-то из этой
шайки.
- Садитесь, - предложила она, указывая на кресло в холле. Я сел. Она
прошлась по моей голове жесткими пальцами, уверенными в том, что так и надо
обращаться с пострадавшим.
- Вы медсестра? - спросил я.
- Я вязальщица, - отозвалась она мгновенно. - Не разговаривайте.
Что ж, меня упрашивать насчет молчания не надо. Она нащупала шишку за
левым ухом. Надавила посильнее, но я смолчал, несмотря на острейшую боль. Я
чувствовал себя немного неловко. В моем кругу, если находили раненых
незнакомых людей, тотчас вызывали врача.
- Жить будете, - объявила она. В голосе никакого сочувствия, только
насмешка. - Обед готов.
Мы вошли в обшитую сосновыми панелями столовую с окнами на залив. За
обедом Эван рассказал Фионе о том, что произошло. Они вели себя друг с
другом как давно женатые супруги, но на руке Фионы не было обручального
кольца. Я чувствовал себя за столом неловко: пользуюсь их гостеприимством,
хотя ничем этого не заслужил. Мое чувство собственного достоинства было
уязвлено.
- Итак, - сказала Фиона, когда я принялся за бекон, - что же вы там
поделывали, плавая один-одинешенек посреди ночи?
Я прожевал кусочек бекона, ощущая полное отсутствие аппетита.
- Плыл на своей яхте, чтобы повидаться с одним приятелем, - ответил я.
- И кто же это? - спросил Эван.
Я был удивлен, увидев, как вдруг сузились его глаза. С чего бы такое
недружелюбие?