"Надежда Лохвицкая. Собака (Рассказ незнакомки)" - читать интересную книгу автора

Чувствовала, что произошло какое-то ужасное недоразумение, но поправить уже
ничего было нельзя.
Он больше не зашел. Да я и не ждала. Чувствовала, что ушел, душевно
ушел - навсегда.


* * *

Затем настал период одиночества. Гарри, который должен был, несмотря на
все увертки, идти на фронт, поехал о чем-то хлопотать в Москву. Я больше
месяца просидела одна. Время было беспокойное, и денег у меня не было.
Писала тетке в Смоленскую губернию, но ответа не получила.
Наконец, вернулся Гарри. Совсем в другом "аспекте". Загорелый, румяный,
в щегольском тулупчике, отделанном серым каракулем, в каракулевой папахе.
- Вы с фронта?
- Отчасти, - был его ответ. - России нужно не только жертвенное мясо ее
сынов, но и мозг. Я поставляю автомобили в армию.
Хотя нужный для России мозг Гарри и работал великолепно, но денег у
него было мало.
- Нужен разворот. Неужели вы так мало патриотичны, что не достанете для
меня денег?
Я рассказала о своих печальных делах, рассказала о тетке. Он
заинтересовался, спросил ее адрес. Повертелся недолго и снова уехал. Кстати,
причина его свежего, "фронтового" вида заключалась в коробочках пудры цвета
охры и розового порошка. Надо отдать справедливость, что в этом виде он был
очень красив.
Настроение тогда в наших "эстетических" кружках было уже
контрреволюционное и перед отъездом своим Гарри сочинил для меня новую
песенку:

"На белой ленточке висит мое сердечко.
На белой ленточке - запомни этот цвет".

Я пела ее уже в женском платье, потому что все мы тогда ломались под
маркиз и аристократов. Песенка нравилась. Я тоже.
Вскоре после его отъезда неожиданно приехала с фронта Зина Каткова.
Приехала и рассказала трогательную историю, без толку меня расстроившую.
- Развернули мы наш лазарет около леса, - рассказывала она. - Работы
было масса, а на утро ведено было уходить. Прямо с ног сбились. Вот отошла я
покурить, вдруг меня какой-то солдатик окликает: "Сестрица Каткова, вы?"
Смотрю - кто бы ты думала? Толя. Толя-собака. Я говорю, я, голубчик,
простите, я очень спешу. "Да мне, - говорит, - только про Лялечку узнать.
Может быть, ей плохо? Ради Бога, расскажите все, что знаете". А тут как раз
слышу, меня зовут. Я и говорю: "Подождите Толя, я только справлюсь и прибегу
к вам". А он говорит: "Хорошо, я вас здесь, у этого дерева, буду ждать. Нас
раньше утра не двинут". Ну, и побежала снова к раненым. Ночь была ужасная.
Немцы нас нащупали, и на рассвете пришлось спешно свертываться. Так ни на
минутку и не прилегли. Я немного запоздала и догоняла свою линейку бегом.
Утро было такое безрадостное, мелкий дождик, сырость. Бегу я и вдруг
смотрю - Господи! Что же это! Стоит у дерева Толя, темный такой, землистый