"Джек Лондон. Слезы А Кима" - читать интересную книгу автора

Ему было не по себе, ибо Ли Фаа, убедившись, что миссис Тай Фу пошла
в храм китайского эскулапа, чтобы принести в жертву сушеную утку и
помолиться о своем слабеющем здоровье, воспользовалась случаем и навестила
А Кима в его магазине.
Ли Фаа, сложив свои дерзкие ненакрашенные губы в виде полураскрытого
розового бутона, отвечала:
- Для Китая это еще куда ни шло. Я не знаю Китая. Но здесь Гавайские
острова, а в Гавайе иностранцы меняют свои обычаи.
- Но так или иначе она моя родительница, - возражал А Ким, - мать,
давшая мне жизнь, независимо от того, где я нахожусь, в Китае или в
Гавайе, о Серебристый Цветок Луны, который я хочу назвать своей женой.
- У меня было два мужа, - спокойно констатировала Ли Фаа, - один
пакэ, другой португалец. Я многому научилась от обоих. Кроме того, я
образованная женщина, я училась в колледже и играла на рояле перед
публикой. А от своих мужей я научилась еще большему. Я поняла, что китайцы
самые лучшие мужья. Никогда я не выйду больше замуж не за китайца. Но ему
не придется брать меня за ухо.
- Откуда вы все это знаете? - подозрительно прервал ее А Ким.
- От миссис Чанг Люси, - последовал ответ. - Миссис Чанг Люси
сообщает мне все, что ей говорит ваша мать, а она говорит ей немало.
Поэтому я позволю себе предупредить вас, что ухо у меня для этого не
приспособлено.
- Это же говорила мне моя досточтимая матушка, - простонал А Ким.
- Это же ваша досточтимая матушка говорила миссис Чанг Люси, а миссис
Чанг Люси мне, - дополнила Ли Фаа. - А я теперь говорю вам, о мой будущий
третий супруг, что еще не родился человек, который поведет меня за ухо. В
Гавайе это не принято. Я пойду со своим мужем только рука об руку, бок о
бок, нога в ногу, как говорят хаоли. Мой португальский муж думал иначе. Он
пробовал бить меня. Я три раза отводила его в полицию, и он всякий раз
отбывал наказание на рифах. Кончилось тем, что он утонул.
- Моя мать была мне матерью в продолжение пятидесяти лет, -
набравшись храбрости, вставил А Ким.
- И в продолжение пятидесяти лет она била вас, - захихикала Ли Фаа. -
Как мой отец всегда смеялся над Ян Тен-Шином! Ян Тен-Шин, как и вы,
родился в Китае и вывез оттуда китайские обычаи. Старик-отец постоянно
колотил его палкой. Он любил отца. Но отец стал бить его еще сильней,
когда миссионеры обратили Ян Тен-Шина в христианство. Как только он
отправлялся на проповедь, отец его бил. И миссионер корил Ян Тен-Шина за
то, что тот позволяет себя бить. А мой отец знай себе смеялся, потому что
он был свободомыслящий китаец и отказался от своих обычаев быстрее, чем
большинство других иностранцев. Вся беда заключалась в том, что у Ян
Тен-Шина было любящее сердце. Он любил своего досточтимого отца. Он любил
бога любви христианских миссионеров. Но под конец во мне он нашел
величайшую любовь, то есть любовь к женщине. Со мной он забыл свою любовь
к отцу и любовь к любвеобильному Христу.
Он предложил моему отцу за меня шестьсот долларов. Цена невысокая,
потому что ноги у меня не были сделаны маленькими. Но я ведь наполовину
каначка. Я объявила, что я не рабыня и не допущу, чтобы меня продавали
мужчине. Моя учительница в колледже была старая дева хаоли, она всегда
говорила, что женская любовь неоценима, что ее нельзя продавать за деньги.