"Джек Лондон. Бродяги, которые проходят ночью (Очерк)" - читать интересную книгу автора

раскаленная докрасна, в баре были уютные кресла с плетенными из камыша
сиденьями и не особенно приятного вида хозяин, который с подозрением
рассматривал нас с момента нашего появления. Человек не может проводить
все дни и ночи в одной и той же одежде - цепляться на поезда, коптиться в
тучах сажи и угля, спать где попало - и сохранить приличный "фасад". Наш
внешний облик говорил решительно не в нашу пользу, но нам не о чем было
волноваться: в кармане у меня были деньги.
- Два пива, - сказал я хозяину бесстрастным голосом, и пока он его
наливал, мы со шведом облокотились на стойку, втайне мечтая о креслах
возле печки.
Хозяин поставил перед нами две пенящихся кружки, а я с гордостью
выложил десять центов. Тут моя карта была бита. Как только я увидел, что
ошибся в цене, я собирался выудить другую десятицентовую монету. Неважно,
что у меня осталось бы только пять центов и я был чужой в чужом городе. Я
бы все равно заплатил. Но хозяин не дал мне возможности это сделать. Как
только он разглядел, какую я положил монету, он схватил обе кружки и
выплеснул их содержимое в отлив за стойкой. При этом, смерив нас злобным
взглядом, он заявил:
- У вас на носу короста. У вас на носу короста. У вас на носу
короста. Смотрите!
Ничего такого не было ни у меня, ни у шведа. Наши носы были в
порядке. Прямое значение его слов было для нас совершенно непонятно, но
косвенное их значение было ясно, как день: мы ему не понравились, и кружка
пива, очевидно, стоила десять центов.
Я порылся в кармане и положил на стойку другую десятицентовую монету,
небрежно заметив:
- О, я думал, что эти стаканы по пять центов.
- Ваши деньги здесь не помогут, - ответил он, швыряя мне через стойку
мои монеты.
Печально опустил я их снова в карман, печально мы шли мимо
благословенной печки и кресел и печально вышли за дверь в морозную ночь.
Но когда мы были уже в дверях, хозяин, все еще сверливший нас
взглядом, крикнул нам вслед:
- У вас на носу короста, смотрите!
С тех пор я многое повидал в мире, путешествовал по диковинным
странам, видел разные народы, открывал множество книг, сидел во многих
аудиториях, но по сей день, хотя я об этом много и усиленно размышлял, я
не в силах понять смысл таинственного высказывания того хозяина в
Эванстоне, штат Вайоминг. Наши носы были в полном порядке.
В ту ночь мы спали над котлами в электростанции. Как мы наткнулись на
этот "ночлег", я не помню. Мы, должно быть, двигались к нему инстинктивно,
как лошади к водопою или почтовые голуби к своей голубятне. Но это была
ночь, которую не очень приятно вспоминать.
Над котлами еще до нас устроилось человек десять бродяг, и всем там
было слишком жарко. В довершение всех наших бед механик не разрешил нам
стоять внизу у котлов. Он предоставил нам выбор: или над котлами, или на
снегу.
- Вы утверждали, что хотите спать, ну так черт с вами, спите, -
заявил он мне, когда, совершенно разбитый и обезумевший от жары, я зашел в
котельную.