"Джек Лондон. Спрут (Статья)" - читать интересную книгу авторасиле капитализма: фермера, противостоящего финансисту, земледельца -
капитану индустрии. Нет, только человек большого сердца, исполненный великого вдохновения и глубокого сострадания, мог создать "Спрута". Пресли - поэт, мечтатель и певец - это составной характер. Там, где он участвует во внешних событиях романа, - это смелый Эдвин Маркхэм, но сердцем - это Фрэнк Норрис. Пресли, который слепо блуждает в немой, пылающей ночи, горюя о земле, Пресли со своей великой "Песнью о Западе", постоянно вторгающейся в его сознание и снова исчезающей, Пресли, который вступает в яростную схватку за ритмическую поступь своего "громоподобного гекзаметра". Кто же такой Пресли, как не Норрис, который бьется со своим "Спрутом", Норрис, подчас во всем сомневающийся, как сомневаемся все мы, люди Запада! Человек приобретает знания двумя путями: обобщая сам жизненный опыт и усваивая обобщения, сделанные другими. Что касается Фрэнка Норриса, то здесь становишься в тупик. Совершенно очевидно, что в этом своем последнем и крупнейшем творении он четко проводит материалистический взгляд на историю, или, выражаясь осторожнее, дает экономическую интерпретацию истории. Возникает вопрос: усвоил ли Фрэнк Норрис экономическую интерпретацию истории из печатных работ других людей и, вооруженный ею, подошел к решению проблем "Спрута"? Или же он взялся за них непредубежденным и несведущим наблюдателем, и в результате непосредственного соприкосновения с великими социальными силами был вынужден обобщать сам? Вопрос не из легких. Возможно, когда-нибудь автор ответит нам? Пережил ли Норрис ту же эволюцию, которую с такой силой описал в следующей сцене: директор и владелец Тихоокеанской и Юго-Западной железной дороги Шелгрим восклицает, постучав толстым указательным пальцем по столу, чтобы подчеркнуть свои слова: "- Поверьте для начала в то, что железные дороги строятся сами собой. Где есть спрос, там рано или поздно будет и предложение. Мистер Деррик... разве он выращивает пшеницу? Пшеница растет сама. Что он делает? Разве он заставляет пшеницу расти? Что делаю я? Разве я строю железную дорогу? Вы имеете дело с силами, молодой человек, когда говорите о пшенице и железной дороге, а не с людьми. Вот пшеница - товар. Ее нужно перевезти, чтобы кормить народ. Это спрос. Пшеница - одна сила, железная дорога - другая; закон, которому они подчиняются, - это закон спроса и предложения. Люди во всем этом играют небольшую роль. Могут возникнуть разные осложнения, - отдельным людям приходится тяжело, порой они даже гибнут, - но пшеницу надо перевозить, чтобы кормить народ: это так же неизбежно, как то, что она должна расти". У некоторых может появиться желание оспорить необычный характер реализма Норриса. Кому какое дело до того, квадратный или продолговатый у Гувена "мясной сейф" - ящик для хранения мяса, закрыт ли он проволочным экраном или сеткой от москитов, висит ли он на дубовом суку или в конюшне на жерди, и вообще есть ли у Гувена "мясной сейф" или нет? Мною не случайно сказано "может появиться желание". На самом же деле мы не спорим с ним, мы соглашаемся и уступаем. Против нас восстают факты. Он добился результата, гигантского результата, как бы малозначительны ни были отдельные натуралистические детали, подробные описания, "мясной сейф" |
|
|