"Джек Лондон. Золотая Зорька (Перевод Б.Грибанова)" - читать интересную книгу автора

человеку двести пятьдесят долларов в месяц.
- В чем дело ? - спросил Лон.
- В чем дело, в чем дело? - недовольно проворчал я. - Я думал, вы
расскажете мне историю Золотой Зорьки. Мне не нужно жизнеописание вашего
старого пьяницы-француза!
Лон спокойно раскурил трубку, глубоко затянулся и отложил ее.
- А вы ведь просили меня начинать с самого начала, - сказал он.
- Да, - подтвердил я, - с самого начала.
- А начало истории Золотой Зорьки и есть старый пьяница-француз,
потому что он отец Мари Шове, а Мари Шове-Золотая Зорька. Что вы еще
хотите? Виктору Шове никогда по-настоящему не везло. Он кое-как сводил
концы с концами и воспитывал Мари, которая напоминала ему единственную и
любимую им женщину. Он души в ней не чаял. Он-то и прозвал ее ласково
Золотой Зорькой. Ручей Золотой Зорьки назван в ее честь, и поселок Золотая
Зорька тоже. Старик был великим мастером находить места для поселков,
только он никогда не заселял их.
- А теперь скажите честно, - продолжал Лон, по своему обыкновению
неожиданно меняя тон, - вы вот видели ее, что вы о ней думаете, о ее
внешности, я имею в виду? Как она с точки зрения вашего чувства
прекрасного?
- Она удивительно прекрасна, - отвечал я.Никогда в жизни не видел
ничего подобного. Вчера вечером, хотя я и предполагал, что она сумасшедшая,
я не мог отвести от нее глаз. И это было не любопытство. Это было
изумление, абсолютное изумление, она так необычайно красива.
- Она была еще красивее до того, как мрак завладел ее сознанием, -
мягко сказал Лон. - Она воистину была Золотой Зорькой. Она разбивала сердца
мужчин и кружила им головы. Она едва вспомнила, что однажды я выиграл гонку
на каноэ в Доусоне, а ведь я любил ее и она говорила мне, что любит меня.
Ее красота покоряла всех мужчин. Парис наверняка присудил бы ей яблоко
Эриды, и никакой Троянской войны не было бы, а она ко всему бросила бы
Париса. А теперь эта женщина живет во мраке. Та, которая всегда была само
непостоянство, впервые хранит верность - верность тени, мертвецу, человеку,
в чью смерть она не верит.
Вот как это все случилось. Вы помните, что я вчера рассказывал о Дэйве
Уолше, о Большом Дэйве Уолше? Он был именно таким, как я говорил, и еще во
много раз лучше. Он приехал в эти края в конце восьмидесятых годов, для вас
он пионер. Ему тогда было двадцать лет. Он был здоров и смел, как бык.
Когда ему исполнилось двадцать пять, он мог поднять тринадцать
пятидесятифунтовых мешков с мукой. Поначалу голод гнал его отсюда каждый
раз на исходе года. В те времена это была пустынная страна. Ни речных
пароходов, ни продовольствия, ничего, кроне лососей и кроличьих следов на
снегу. Но после того, как голод трижды выгонял его, он заявил, что с него
хватит, и на следующий год остался. Дэйв питался одним мясом, когда
выпадало счастье на охоте. В ту зиму он съел одиннадцать собак, но не
уехал. Остался он и на следующую зиму и еще на одну. С тех пор он не уезжал
отсюда. Здоров он был, как бык. Он мог работать так, что самые сильные
мужчины в стране валились с ног. Он мог тащить на себе больше груза, чем
любой чилкутский индеец, умел работать веслами лучше любого индейца стика,
мог находиться в пути целый день с промокшими ногами, когда термометр
показывал пятьдесят ниже нуля, а это, должен вам сказать, кое о чем