"Джек Лондон. Золотая Зорька (Перевод Б.Грибанова)" - читать интересную книгу автора

говорит. Вы отморозите себе ноги при двадцати пяти ниже нуля, если
промочите их и не переобуетесь.
Дэйв Уолш был силен, как бык. И при этом он был мягким и простодушным
человеком. Любой мог надуть его, последний прохвост в лагере мог вытянуть
из него последний доллар. "Это меня не огорчает, - смеялся Дэйв, когда ему
говорили, что он рохля, - от этого я не просыпаюсь по ночам". Только не
подумайте, что у него не было характера. Помните, я рассказывал, как он
полез на медведя с каким-то паршивым ружьишком? Когда дело доходило до
схватки, Дэйв бывал неукротим. Остановить его, когда он вступал в бой, было
невозможно. Со слабыми он бывал мягок и добр, но сильный должен был
уступать ему дорогу. Словом, он был таким мужчиной, которых любят мужчины,
а это наивысшая похвала.
Дэйв не ринулся за всеми к Доусону, когда Кармак наткнулся на жилу в
Бонанзе. Дэйв в ту пору промышлял на Маммон-Крик. Там он открыл золотые
россыпи. В ту зиму он намыл золота на восемьдесят четыре тысячи и застолбил
участок, который обещал на следующую зиму дать пару сот тысяч. А когда
пришло лето и почва раскисла, он отправился вверх по Юкону, в Доусон, чтобы
посмотреть, что представляет собой участок Кармака. Там-то он и увидел
Золотую Зорьку. Я помню эту ночь. Я ее никогда не забуду. Это произошло
совершенно неожиданно. Страшно подумать, что такой могучий человек стал
совершенно беспомощным при одном ласковом взгляде слабой белокурой женщины,
какой была Золотая Зорька. Это произошло в хижине ее отца, старого Виктора
Шове. Какой-то приятель затащил туда Дэйва, чтобы потолковать о
расположении поселков на Маммон-Крик. Однако Дэйв говорил нехотя и
маловразумительно. Я вам говорю, один вид Золотой Зорьки совершенно лишил
Дэйва разума. Старик Виктор Шове уверял после ухода Дэйва, что тот был
пьян. А он и вправду был пьян. Но крепким напитком, вскружившим ему голову,
была Золотая Зорька.
Это решило дело, тот первый взгляд, который он бросил на нее. Дэйв не
отправился через неделю вниз по Юкону, как собирался. Он задержался на
месяц, на два месяца, на все лето. А мы, пострадавшие от ее чар, все
понимали и гадали, чем же это кончится. Мы не сомневались, что Золотая
Зорька обрела наконец своего господина. А почему бы и нет? О Дэйве Уолше
ходили легенды. Он был король Маммон-Крика, человек, открывший золотые
россыпи Маммон-Крика, старатель старой закваски, один из пионеров в этих
краях. Мужчины оборачивались, когда он проходил, и почтительно шептали:
"Это Дэйв Уолш". Почему бы и нет? В нем было шесть футов и четыре дюйма
роста, белокурые волосы спадали ему на плечи, и он был великолепным
белокурым гигантом, которому только что пошел тридцать первый год.
Дэйв пришелся по сердцу Золотой Зорьке, она танцевала с ним на
вечеринках, и к концу лета стало известно об их помолвке. Настала осень, и
Дэйв должен был возвращаться, чтобы вести зимние работы на Маммон-Крике, но
Золотая Зорька захотела повременить со свадьбой. Дэйв послал Даски Бэрнса
заниматься разработкой россыпей на Маммон-Крике и сам остался в Доусо-не.
Толку от этого было мало. Ей взбрело в голову еще на некоторое время
сохранить свою свободу, и она решила отложить замужество до следующего
года. В результате Дэйв отправился по первому льду со своей упряжкой вниз
по Юкону в уверенности, что свадьба состоится, когда на следующий год он
вернется с первым пароходом.
Дэйв был постоянен, как Полярная звезда, а она переменчива, как