"Джек Лондон. До Адама (Повесть)" - читать интересную книгу автора

Скажу к примеру, что я родился в городе, - более того, я был истинным
дитятей города, деревня была для меня неведомым царством. Но мне никогда
не снились города, ни разу не приснился даже простой дом. Мало этого, - в
круг моих ночных видений никогда не вторгалось ни одно существо, подобное
мне, ни один человек. С деревьями я сталкивался в жизни только в парках да
в иллюстрированных книжках, а во сне я странствовал среди бесконечных
девственных лесов. И я видел эти леса совершенно живыми. Остро и отчетливо
представало передо мной каждое дерево, У меня было такое ощущение, что с
этими деревьями я знаком давным-давно и сроднился с ними. Я видел каждую
ветку, каждый сучок, примечал и знал каждый зеленый листик.
Хорошо помню, как я впервые в дневной жизни столкнулся с настоящим
дубом. Глядя на узловатые ветви и резную листву, я с мучительной ясностью
почувствовал, что точно такие же деревья я несчетное число раз видел во
сне. Поэтому позже я уже не удивлялся, когда с первого взгляда узнавал и
ель, и тис, и березу, и лавр, хотя до тех пор мне не доводилось их видеть.
Ведь я видел их когда-то раньше, я видел их каждую ночь, как только
погружался в свои сновидения.
Все это, как вы заметили, противоречит первейшей закономерности
сновидений, которая гласит, что человеку снится лишь то, что он видел в
этой жизни. Мои сновидения такой закономерности не подчинялись. В своих
снах я ни разу не видел ничего такого, что имело бы касательство к моей
дневной жизни. Моя жизнь во сне и моя жизнь, когда я бодрствовал, шли
абсолютно раздельно, не имея между собой ничего общего, кроме разве того,
что тут и там действовал тот же самый я. Я был связующим звеном, я как бы
жил и в той и в другой жизни.
С малых лет я усвоил, что орехи добывают в бакалейной лавке, ягоды у
торговца фруктами, но, прежде чем это стало мне известным, во сне я уже
срывал орехи с веток или подбирал их на земле под деревьями и тут же ел;
таким же образом я добывал ягоды и виноград с кустов и лоз. Все это было
за пределами моего жизненного опыта.
Мне никогда не забыть, когда в первый раз на моих глазах подали на
стол чернику. Черники я до тех пор не видел, однако при первом же взгляде
на нее я живо вспомнил, что в моих сновидениях я не раз бродил по
болотистым урочищам и вволю ел эти ягоды. Мать поставила передо мной
тарелку с черникой. Я зачерпнул ягод ложкой и еще не успел поднести ее ко
рту, как уже знал, какова черника на вкус. Съев ягоды, я понял, что не
ошибся. Вкус у черники был точно такой, к какому я привык, поедая в своих
сновидениях эту ягоду на болотах.
Змеи? Задолго до того, как я вообще услышал о змеях, они мучали меня
в ночных кошмарах. Они подстерегали меня на лесных полянах, неожиданно
взвивались из-под ног, ползали в сухой траве, пересекали голые каменистые
участки или преследовали меня на деревьях, обвивая своими огромными
блестящими телами стволы и заставляя меня взбираться все выше и все дальше
по качающейся, трещавшей ветви - при взгляде с нее на далекую землю у меня
кружилась голова. Змеи! - эти раздвоенные языки, стеклянные глазки,
сверкающая чешуя, это шипение и треск - разве я не знал все это задолго до
того дня, когда меня впервые повели в цирк и на арене появился заклинатель
со змеями? Это были мои старые друзья, или, вернее, враги, из-за которых я
терзался ночами от страха.
О, эти бесконечные леса и дебри, этот ужасающий лесной сумрак! Я