"Джек Лондон. Прибой Канака (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

Джек ЛОНДОН

ПРИБОЙ КАНАКА

Рассказ

Перевод с английского М. Лорие


Когда Ли Бартон и его жена Ида вышли из купальни, американки,
расположившиеся в тени деревьев хау, что окаймляют пляж отеля Моана, тихо
ахнули. И продолжали ахать все время, пока те двое шли мимо них, к морю.
Ли Бартон едва ли мог произвести на них столь сильное впечатление.
Американки были не из таких, чтобы ахать при виде мужчины в купальном
костюме, даже если судьба наделила его великолепной атлетической фигурой.
Правда, у любого тренера такое физическое совершенство исторгло бы вздох
глубокого удовлетворения, но он не стал бы ахать, как американки на пляже,
- те были оскорблены в своих лучших чувствах.
Ида Бартон - вот кто вызывал их осуждение и беспокойство. Они осудили
ее, и притом бесповоротно, с первого же взгляда. Сами они - мастерицы себя
обманывать - воображали, что их шокирует ее купальный костюм. Но Фрейд
недаром утверждает, что там, где затронуты вопросы пола, люди
бессознательно склонны подменять действительность вымыслом и мучиться по
поводу собственного вымысла не меньше, чем если бы он был реальностью.
Купальный костюм Иды Бартон был очень миленький - из тончайшей черной
шерсти самой плотной вязки, с белой каймой и белым пояском, с небольшим
вырезом, короткими рукавами и очень короткой юбочкой. Как ни коротка была
юбочка, трико под ней было еще короче. Однако на соседнем пляже яхт-клуба
и у кромки воды можно было увидеть десятка два женщин, не привлекавших к
себе настороженного внимания, хоть и одетых более смело. Их костюмы, такие
же короткие и облегающие, были совсем без рукавов, как мужские, а глубокий
вырез на спине и подмышками указывал на то, что обладательницы их
освоились с модами 1916 года.
Таким образом, не купальный костюм Иды Бартон смущал женщин, хотя они
и убеждали себя, что дело именно в нем. Смущали их, скажем, ее ноги, или,
вернее, вся она, нестерпимый блеск ее очаровательной, вызывающей
женственности. Этот вызов безошибочно чувствовали и пожилые матроны, и
дамы средних лет, и молодые девушки, оберегавшие от солнца свои
слабенькие, затянутые жирком мышцы и тепличный цвет лица. Да, в ней был
вызов, и угроза, и оскорбительное превосходство над всеми партнершами в
той маленькой жизненной игре, которую они сами выдумали и вели с
переменным успехом.
Но они этого не высказывали. Они не позволяли себе даже мысленно это
признать. Они воображали, что все зло в купальном костюме, и осуждали его,
словно не видя двух десятков женщин, одетых более смело, но не столь
катастрофически красивых.
Если б можно было просеять психологию этих блюстительниц нравов
сквозь мелкое сито, на дне его осталась бы завистливая, чисто женская
мысль: "Нельзя допускать, чтобы такая красивая женщина выставляла напоказ
свою красоту". Они ощущали это как несправедливость. Много ли у них