"Джек Лондон. Прибой Канака (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

- Выше пошло, - проговорил он с усилием, едва сдерживая стон.
Он напряг всю правую ногу, и настоящая судорога в икре усилилась, а
мышцы бедра послушно затвердели, как будто их тоже свело.
Мозг его еще не освободился от действия опиума, так что он мог
одновременно вести свою жестокую игру и с восторгом отмечать и силу воли,
написанную на ее сразу осунувшемся лице, и смертельный ужас, затаившийся в
глазах, и за всем этим - ее непоколебимый дух и твердую решимость.
Она явно не собиралась сдаваться, прячась за дешевую формулу: "Я умру
с тобой вместе". Нет, к его великому восхищению, она спокойно
приговаривала:
- Ничего. Погрузись поглубже, оставь над водой только рот. Голову я
тебе поддержу. Это же не может продолжаться без конца. На суше никто еще
не умирал от судорог. Значит, и в воде хороший пловец не может от них
умереть. Дойдет до высшей точки и отпустит. Мы оба прекрасно плаваем и не
из пугливых...
Он зажмурился, точно от страшной боли, и утянул ее под воду. Но когда
они всплыли, она была по-прежнему рядом с ним и по-прежнему, стоя в воде,
поддерживала его голову и твердила:
- Успокойся. Расслабь мускулы. Голову я тебе держу. Потерпи. Сейчас
пройдет. Не борись. Не напрягай сознание, тогда и тело не будет напряжено.
Вспомни, как ты учил меня отдаваться течению.
Новая волна, исключительно высокая для такого слабого прибоя, нависла
над ними, и Ли Бартон опять схватил жену за плечи и утянул под воду в ту
минуту, как гребень волны закудрявился и рухнул.
- Прости, - пробормотал он сдавленным от боли голосом, едва сделав
первый вдох. - И оставь меня. - Он говорил отрывисто, с мучительными
паузами. - Не к чему нам обоим погибать. Мое дело дрянь. Сейчас боль
пойдет еще выше, тогда уж у меня не хватит сил тебя отпустить. Прошу тебя,
дорогая, оставь меня. Пусть уж я один умру. Тебе есть для чего жить.
Она поглядела на него с таким упреком, что в глазах ее не осталось и
следа смертельного ужаса. Слова и те не могли бы яснее выразить ее ответ:
"Зачем же мне жить, если не для тебя".
Так, значит, он ей дороже, чем Санни! Бартон возликовал, но тут же
вспомнил, как она обнималась с Санни в тени акаций, и решил, что еще мало
помучил ее. Может быть, это выпитый опиум подстрекал его к такой
жестокости. Раз уж он затеял это испытание, нашептывал маковый сок, пусть
доводит его до конца.
Он подтянул колени, ушел под воду, всплыл и сделал вид, что отчаянно
старается вытянуть ноги. Она все время держалась с ним рядом.
- Нет, не могу! - громко простонал он. - Дело дрянь. Ничего не
выйдет. Тебе меня не спасти. Спасайся сама, пока не поздно.
Но она не отставала, она поворачивала его голову, чтобы вода не
попала в рот, и приговаривала:
- Ничего, ничего. Хуже не будет. Потерпи еще чуточку, сейчас начнет
проходить.
Он вскрикнул, скорчился, схватил ее и увлек под воду. На этот раз он
чуть не утопил ее, так хорошо ему удалось разыграть эту сцену. Но она ни
на секунду не растерялась, не поддалась страху неминуемой смерти. Едва
высунув голову из воды, она старалась поддержать его и, задыхаясь, все
шептала ему слова ободрения: