"Мэри Лондон. Преступление по-китайски ("Дознание сэра Малькольма Айвори" #1) " - читать интересную книгу автора

так и не смогла взять в толк, зачем лорд Роберт проявил такое великодушие,
даже милосердие, когда вырвал китайчонка из лап безжалостных японцев и с
помощью Красного Креста переправил в Лондон. Вопреки общественному мнению
этот холеный аристократ пожалел хлебнувшего горя мальчугана, который в ту
пору не знал ни слова по-английски. Джейн и не думала, что человечность
бывает безграничной.
Во двор замка въехал "Роллс-Ройс". Шофер в ливрее открыл заднюю дверцу.
В стрельчатое окно Джейн видела, как Чжан, поспешивший во двор, принялся
сметать снег, который чуть припорошил мощенную плиткой парадную дорожку.
Некоторое время спустя, когда дорожка расчистилась, из роскошного автомобиля
вышла восхитительно стройная мисс Ли в белом манто с лисьим воротником и в
шляпке того же меха - с виду простая и вместе с тем величественная.
- Китаянка пожаловала, - проговорила Джейн.
- Да кто она такая? - вставил невпопад Джеймс Мелвилл.
И тут появился Брайан - он ожидал приезда девушки у себя в кабинете и
теперь спешил по белой мраморной лестнице вниз к парадной двери, чтобы лично
встретить мисс Ли. Маргарет с Мэтью встали и тоже направились навстречу
новой гостье. Они были знакомы с нею три года и сами же свели ее с Брайаном
на пышном приеме в Гилдхолле.
Когда Чжан помог мисс Ли снять пальто, все заметили, что на ней уже
было вечернее платье - длинное, шелковое, расшитое черными цветами. Глубокий
вырез украшало дивное жемчужное ожерелье. Брат и сестра Эттенборо, равно как
и Брайан, не смогли сдержать единодушный возглас восхищения - настолько
изящно подчеркивал наряд природную загадочную красоту девушки. Затем мисс Ли
направилась в гостиную поприветствовать гордо восседающую в кресле хозяйку
дома. Джейн встретила ее с важностью индийской императрицы, удостоившей
аудиенции посланца варварского племени.
После коктейля, модного тогда сухого мартини, атмосфера мало-помалу
оттаяла. Все перешли в столовую, освещенную блеском свечей, - задумка Джейн,
встреченная всеобщим горячим одобрением. Когда сели за стол, начались
разговоры о том о сем, как принято в Англии, гости старались избегать
щекотливых тем - все только в рамках приличия и в непринужденном тоне. Да и
французское шампанское к тому располагало.
Меню состояло из лосося по-шотландски на первое, жаркого из говядины
по-индийски, приправленного соусом карри и яблочным джемом и, конечно же,
традиционного пудинга по-уоллесски, рецепт которого хранили в семье с не
меньшей ревностью, чем счета по уходу за замком. Все были довольны еще и
потому, что в этот раз Джеймс Мелвилл воздержался от самодовольной
болтовни - вернее, самокритичной, как с неизменной издевкой уточняла
Маргарет.
И вот в ту самую минуту, когда Чжан вошел в столовую предупредить
"мадам", что в гостиную уже поданы ликеры и кофе, Брайан Уоллес положил
салфетку на тарелку для десерта, постучал ножом по бокалу (после этого
тотчас установилась тишина) и встал, намереваясь, должно быть, произнести
традиционную для юбилейного вечера речь. На самом же деле его слова
прозвучали столь неожиданно, что, когда Брайан снова сел, никто не смог
проронить ни звука - все словно онемели, не зная, что и думать. Через
некоторое время первой из-за стола поднялась Джейн - с надменным видом и в
ледяном молчании, подчеркивая тем самым свое неодобрение только что
прозвучавшего заявления. Мелвилл, нарочито пожав плечами, последовал ее