"Мэри Лондон. Убийство из суеверия ("Дознание сэра Малькольма Айвори" #3)" - читать интересную книгу автора

нам пришлось изрядно поломать голову... Как там наша очаровательная Элис?
- Вернулась к нормальной жизни, в июне собирается замуж за Мартина
Даллингтона, как меж ними и было договорено.
- Во время летнего солнцестояния, конечно! Значит, они надеются на
благорасположение звезд. Впрочем, почему бы и нет?
Вэнь Чжан подал джин с содовой, тщательно перемешав напиток ложечкой,
как и положено.
- В этом деле вы проявили особую чуткость, - признал старший инспектор.
- А как иначе было добраться до истины? Она оказалась настолько
неожиданной и волнующей...
- Брат безоглядно влюблен в сестру и неотступно преследует ее... У меня
такое просто в голове не укладывается. Этот Кевин был законченный
развратник...
- Все дело в воспитании. Отец редко бывал дома, мать сгорала от любви к
сыну...
- Такое бывает во многих семьях, только, к счастью, далеко не все
сыновья имеют тягу к кровосмешению! Когда же вы начали догадываться, что к
чему?
- Я заподозрил Элис сразу же после того, как мы сообщили ей, что Кевина
убили острогой. Она тогда всего лишь удивилась при упоминании о столь
необычном орудии преступления, хотя по логике должна была прийти в ужас. Да,
тут скрывалось что-то другое, и скоро я понял: она удивилась и только,
потому, что прекрасно знала - брата убили из пистолета... Надо уметь читать
по лицам, Дуглас. Потом, конечно, эта история с попыткой самоубийства Эммы
Адамс...
- Думаете, она догадывалась о порочной страсти сына?
- Может, сначала и нет, поскольку любовь к Кевину застилала ей не
только глаза, но и разум. И вдруг потом, из разговора с нотариусом и
Даллингтоном она все поняла. Дервантер невзначай процитировал знаменитые
строки из Уильяма Блейка - помните: "Подруга милая, нельзя в могилу взять с
собой любовь, не разделенную с тобой"? Эмма Адамс тут же вспомнила
предыдущую строчку: "И брат с сестрой не смогут жить одной счастливою
супружеской четой". Эта строка пришла ей на память совершенно внезапно. У
нее вдруг открылись глаза. Кевин неумолимо домогался Элис, и она, защищаясь,
убила его. Столь дикая картина никак не укладывалась в сознании бедной
женщины.
- Но почему Элис потом тоже решила покончить с собой?
- Порочная страсть Кевина угнетала ее как ярмо. И хотя Элис была
невинной жертвой, она подспудно корила себя за то, что сама вызвала у него
эту страсть. В книге Крафта-Эбинга, которую я нашел у нее в библиотеке,
объясняется психологическая природа тяги к кровосмешению. Мальчик отвергает
притязания матери и переносит свои чувства на девочку, сестру, считая ее
чем-то вроде заменителя. Элис в душе никак не могла примириться с этим. Для
нее это было величайшим грехом. Кевина она убила, конечно, случайно, но
прежде всего она поразила в нем мерзкого зверя. Помните, что говорил
Даллингтон: острога, разящая оленя или тюленя, в то же время очищает жертву,
спасает ее? Так профессор истолковал бедной, потерявшей голову Элис смерть
Кевина, и такое толкование вроде бы ее успокоило. Это было не убийство, а
своеобразное изгнание беса. Но когда мы решили провести обыск у них дома в
Ричмонде, перед ней снова замаячил призрак позора. Страшная правда наверняка