"А.Ф.Лосев. Высокая классика ("История античной эстетики" #3) " - читать интересную книгу автора

общими мы считали бы удобным относить Платона к зрелой, или высокой
классике, а Аристотеля к тому, что можно было бы назвать поздней классикой.
Но вопрос о таком чисто терминологическом разграничении достаточно
несуществен. Здесь не условно лишь само существо дела - противоположение
общего и дифференцированного идеализма.
Наконец, если мы говорим о ранней и о зрелой классике, включая и
позднюю классику, то естественно спросить, испытывала ли классика также и
состояние своего разложения, как это бывает в истории вообще со всякими
эпохами. Несомненно, такое разложение было. Но оно было связано не с
деятельностью Платона и Аристотеля, представителей расцвета классики, а с
другими сократовскими школами - с киниками, киренаиками и мегарцами. Однако
согласно общему плану нашего исследования эти представители разложения
классики излагаются у нас в связи с деятельностью Сократа и его
разнообразных последователей{2}.
Более подробная социально-историческая характеристика эстетики Платона
и эстетики Аристотеля будет дана нами ниже, в соответствующих разделах
истории эстетики.
Высокая, или зрелая классика излагается у нас в двух томах. Один из
этих томов посвящен не затронутому во II томе учению Платона об искусстве, а
также общей й сводной характеристике классического платонизма, а другой
посвящен Аристотелю как завершителю эпохи классики, давшему не только общее
учение об идеях, но и чрезвычайно большую его дифференциацию в виде
огромного количества дистинктивных и дескриптивных моментов. По общему счету
томов нашей "Истории античной эстетики" это будет уже IV том, и называться
он будет периодом поздней классики.

Часть Первая
УЧЕНИЕ ПЛАТОНА ОБ ИСКУССТВЕ
ТЕОРИЯ ИСКУССТВА

1. Введение

1. Общеэстетические основы искусства
Уже общий обзор теоретической, философской эстетики Платона дает все
основания для того, чтобы принципиально судить о значении и оценках
искусства в системе философа. С тем или иным пониманием искусства мы
встречаемся у Платона решительно на каждом шагу. Поэтому то, что предстоит
нам сделать сейчас в связи с его основным эстетическим принципом и
многочисленными модификациями этого принципа, едва ли внесет что-нибудь
новое в предыдущее изложение эстетики Платона. Однако то, на что мы раньше
наталкивались только случайно и не систематически при изучении проблем общей
эстетики Платона, предстоит сейчас изложить систематически, со всеми
необходимыми подробностями и с изучением всей относящейся сюда терминологии.
Так, прежде всего нам уже не нужно будет решать вопрос о том, что такое
искусство, по Платону, в его существе. Настоящее, подлинное и совершенное
произведение искусства, по Платону, - это видимый и осязаемый,
чувственно-материальный космос. В нем максимально осуществились все
идеальные принципы бытия, и в нем до предельного совершенства дошли все
материальные основы бытия. Из предыдущего ясно и то, что все другие
произведения искусства уже не являются настоящими произведениями искусства,