"А.Ф.Лосев. Итоги тысячелетнего развития ("История античной эстетики" #8, книга 1) " - читать интересную книгу автора

собой"{40}. Другими словами, общая божественная сущность так же ипостасна,
как и отдельные ипостаси этой общности. Это не значило, что между лицами не
оставалось никакого различия. Все различия ипостасей оставались на месте
(как нерожденность, рожденность или благодатное исхождение). Но все эти
различия относились к тому, что каппадокийцы называли природой трех лиц, а
не к их сущности и не к их общей субстанции, вследствие чего подчиненность,
царившая внутри троичности, исключала всякий намек на какую бы то ни было
субординацию. г) То, что подобного рода каппадокийское учение в огромной
степени зависело от античного неоплатонизма, это уже не раз устанавливалось
в науке. То, что Бог не имеет никаких частей и везде пребывает целиком, во
всей своей конкретности, это является общим местом хотя бы для Плотина
(например, V 1, 11, 7 - 10; VI 5, 3, 8 - 15). Особенно яркий результат
получается при сопоставлении учения Василия Великого о Святом Духе с учением
Плотина о душе{41}. Между прочим, необходимо сказать, что именно
каппадокийцы развивали учение о Духе Святом, недостаточно представленное на
Никейском соборе и впервые догматизированное только на втором соборе 381
года, на котором главнейшим авторитетом был как раз Григорий Богослов. Но
если говорить об античных элементах у каппадокийцев, то мы не стали бы
приводить даже и Плотина, а привели бы в первую очередь Платона, у которого
в диалоге "Софист" развивается диалектика равносильных и равновеликих
категорий бытия, различия, тождества, покоя и движения (ИАЭ II 288 - 290).
Эти пять категорий Плотин (VI 296 - 298) трактует именно как категории
умопостигаемые в отличие от чувственных категорий. Поэтому диалектика
самотождественного различия, при помощи которой каппадокийцы завершили
тринитарную проблему в IV веке, это - всецело античная, и даже еще
платоновская, диалектика. Итак, каппадокийская теория троичности есть
античная неоплатоническая диалектика трех ипостасей минус эманация, или
минус иерархийная субординация. Заметим, что вся эта каппадокийская доктрина
все же, в конце концов, в смысле формальной диалектики есть только
воспроизведение античного неоплатонизма. Правда, у Плотина невозможно найти
точного разграничения oysia и hypostasis, поскольку первоединое тоже
квалифицируется у него как ипостась (VI 8, 20, 9 - 11; 7, 46 - 47), хотя
весь Плотин представляет собой вопль об абсолютном апофатизме первоединого.
Однако уже у Порфирия (фрг. 16 Nauck), и притом со ссылкой на Платона,
утверждается, что "божественная сущность (oysia) доходит до трех ипостасей"
(ср. фрг. 17). Это можно считать доказательством полной зависимости
каппадокийцев от античной неоплатонической диалектики, хотя зависимость эта,
как мы видели, только формально-понятийная, структурная, но ни в коем случае
не зависимость по содержанию, то есть не зависимость
содержательно-личностная.
3. Замечания об Ареопагитиках В заключение нам остается сделать
несколько замечаний в целях правильной исторической оценки рассмотренных
нами выше материалов. а) Именно; даже и в никео-константинопольском символе
остается неясным вопрос о сверхсущности и сверхпознаваемости трех ипостасей.
Каппадокийцы, да и не только они, всегда очень много говорили о полной
непознаваемости божества, о полной невозможности охватить его мыслью, об его
полной неименуемости и об его недоступности ровно никаким актам
человеческого познания и мышления. Это то, что в истории философии и
теологии называется апофатизмом. Однако интересней всего то, что этот
апофатизм связывался, во времена каппадокийцев, только с первой ипостасью,