"А.Ф.Лосев. Итоги тысячелетнего развития ("История античной эстетики" #8, книга 1) " - читать интересную книгу автора

то есть как символ организма жизни или символ жизни вообще. Поэтому когда в
связи с ростом цивилизации возникла потребность так или иначе обозначать
высшую деятельность человека, то воспользовались именно этим термином для
обозначения того, что и высшая человеческая деятельность тоже есть своего
рода жизнь, тоже есть свободное творчество, жизни, творчески охватывающее и
континуально объединяющее все ее отдельные моменты. Поэтому при
сопоставлении порождающей нерасчлененности и порожденной смысловой структуры
неизбежно стала ощущаться потребность также и в том сплошном становлении,
которое только и могло объединять все расчлененное и все нерасчлененное в
один живой организм целостной жизни. Вот почему без третьей ипостаси две
первые ипостаси в тринитарной проблеме оказались бы на стадии
метафизического дуализма и на стадии формально-логической несовместимости
расчлененного и нерасчлененного. Другими словами, без этой третьей ипостаси
предмет первых двух ипостасей оказался бы рассудочным построением, а не
животрепещущим организмом жизни. Но чтобы подчеркнуть, что здесь имеется в
виду не просто всякая жизнь, но именно высшая жизнь, предельно высокая
жизнь, для этого было введено дополнительное обозначение Духа как именно
"святого". Нечего, конечно, и говорить о том, что античным предшественником
такой концепции было учение о космической душе. Оно целиком вошло в учение о
третьей ипостаси, но, конечно, без своей внеличностной и чисто природной
сущности. г) Подводя итог нашим размышлениям о тринитарной проблеме,
необходимо сказать, что единораздельная сущность трех ипостасей под влиянием
Ареопагитик, во-первых, здесь целиком признается. А во-вторых, вся она
возводится к абсолютному сверхсущему. Об этом много говорится в
ареопагитском трактате "Об именах" (например, II 3 - 8; V 7 - 8). Рассуждая
чисто исторически, отнюдь не никео-константинопольский символ был последним
словом по тринитарному вопросу, хотя здесь и было сказано самое главное.
Окончательное же решение этого вопроса можно находить в патристике не раньше
появления ареопагитcкого корпуса. И можно сказать, только здесь целиком
восторжествовало античное неоплатоническое учение о сверхсущем первоедином
(опять-таки, повторяем, конечно, не в природно-космологическом, но в
личностном смысле). Наконец, стоит указать еще на одного автора, на этот
раз - западного, который посчитал необходимым возводить сверхсущую
непознаваемость не к первой ипостаси, но к тому, что выше всех трех
ипостасей. Этот мыслитель - Августин (ниже, часть вторая, глава I, 3, п. 1
в). Правда, это было у Августина не общецерковным, но покамест еще чисто
личным мнением.
4. Проблема личности Вся история тринитарного вопроса в течение первых
четырех веков, как мы показали, сводится к борьбе античного и средневекового
мировоззрений и дает огромное количество примеров самого разнообразного
переплетения обоих этих мировоззрений. Чтобы не запутаться в бесконечных
подробностях, мы выставляем один основной принцип, по которому происходит
разделение указанных двух типов мировоззрения. Античность - это принцип
вещи, тела, природы и, в конце концов, чувственно-материального космоса, в
то время как христианство - это принцип личности, общества, истории или,
конкретнее говоря, сотворения космоса сверхкосмической личностью, общее
грехопадение и первородный грех и спасение греховного мира при помощи
опять-таки чисто личностного богочеловечества. Этим переплетением природы и
личности как раз и наполнена вся история тринитарного вопроса в первые
четыре века новой эры. Не отдавая себе точного отчета в том, что такое