"А.Ф.Лосев. Итоги тысячелетнего развития ("История античной эстетики" #8, книга 1) " - читать интересную книгу автора

Гермия, то мы бы особенно указали на две яркие идеи, которые разрабатываются
и у других неоплатоников, но которые как раз имеют большое значение для
истории эстетики. Во-первых, у Гермия имеется концепция пневматического
тела, отличного от физического тела, но отличного также и от светового, или
идеального, тела души. Правда, различие это у Гермия не очень четко (ИАЭ
VII, кн. 2, 284). И, во-вторых, Гермий определенно примыкает к тому учению о
фантазии, которое понимает под фантазией вовсе не обычные
пассивно-отобразительные процессы (как это почти везде в античности), но
понимает такое срединное состояние психики, в котором мыслимое и чувственное
слито в одно нераздельное целое, и это целое уже обладает самостоятельной
активностью (об этом ИАЭ IV 375 - 377; VII; кн. 2, 159).
2. Аммоний и его ученики
Сын Гермия и ученик Прокла, этот Аммоний был к тому же еще и учителем
не больше и не меньше как самого Дамаския, а также и Симплиция. Утвердился
он, однако, в Александрии, где имел настолько много учеников, что его в
известном смысле можно считать учителем александрийской школы. Его ученики -
это, прежде всего, Асклепий, Феодот, Олимпиодор Младший; а этот Олимпиодор
был учителем Элии и Давида. Имелся еще один какой-то Олимпиодор, живший на
целое столетие раньше Олимпиодора Младшего и получивший у некоторых
современных исследователей прозвище Олимпиодора Старшего. Но поскольку от
него никаких сочинений не осталось, то наименование его Олимпиодором
Старшим, собственно говоря, излишне. Остался только один Олимпиодор,
которого нет нужды именовать Младшим. Все эти александрийцы много
комментировали Платона и Аристотеля, но в первую очередь Аристотеля, и эти
обширные комментарии сохранились до нас в таком огромном количестве, что до
настоящего времени, можно сказать, почти еще не приступили к их
историко-философскому изучению. Во всех этих комментариях, если судить по
отдельным наблюдениям, содержится огромное количество разного рода
философских, в частности логических и эстетических, рассуждений, часто
удивляющих своей глубиной и яркостью. Однако в настоящее время было бы
смешным предприятием давать какую-нибудь, хотя бы приблизительную сводку
философско-эстетического содержания этих многих тысяч страниц. Для изучения
всех этих комментариев, вероятно, понадобится не менее столетия. Современный
исследователь александрийского неоплатонизма находится в весьма
затруднительном положении. То, чем больше всего богат этот неоплатонизм, а
именно аристотелевскими комментариями, в настоящее время почти совсем не
изучено, так что излагать их более или менее ответственно невозможно. А то,
что для александрийского неоплатонизма менее характерно, а именно
теоретические взгляды этих философов, как раз оказалось более доступным,
больше всего излагалось и в настоящее время оказывается более легким для
исследования и для изложения. Такие представители александрийского
неоплатонизма, как Синезий или Немезий, совсем неизвестны как комментаторы,
а дошедшие от них материалы весьма доступны для исследования, причем Синезий
оказался в некотором смысле даже весьма популярным литератором, о котором
существует множество исследований. Гиерокл комментировал только
неопифагорейские "Золотые стихи". Но изложение его философии у Фотия
настолько подробное, что и он тоже оказался более доступным для
исследования. Примкнувший к александрийцам Иоанн Филопон комментировал
много. Но зато у него имеются обширные теоретические труды, которые тоже
оказались более доступными для исследования. Наконец, Давид Армянский хотя и