"А.Ф.Лосев. Итоги тысячелетнего развития ("История античной эстетики" #8, книга 1) " - читать интересную книгу автора

утвердить единосущность Отца и Сына, но логика его рассуждений носит (во
всяком случае, в этом, правда самом важном, тринитарном трактате) весьма
отрывочный и просто утверждающий характер. Не совсем ясен, можно сказать
даже, совсем не ясен у Викторина и статус Святого Духа, сближающегося с
Мировой Душой Плотина. д) Итак, оценивая позицию Викторина в целом, скажем,
что, во-первых, главным для Викторина было установление связи между
неоплатоническим Единым и личным христианским Богом; во-вторых, в этом
отождествлении Единого и Бога-Отца сказалось сильное влияние Порфирия;
в-третьих, оригинальной чертой теологии Викторина является доминирующая роль
активнодвижущего момента в Боге, что позволило Викторину опротестовать идею
разобщенности Бога и мира; в-четвертых, Викторину не удалось обосновать
характер внесубординационных отношений лиц в Троице, хотя он и декларировал
идею их единства и единосущности. Логически полнокровно и эмоционально
достоверно объяснил соотношение лиц божества только Августин, впервые
введший в теологию тщательно продуманное понятие и сам термин абсолютной
личности. К подробному рассмотрению теории Августина мы сейчас и перейдем,
отметим только, что Викторин был несомненным, а не только формальным
наставителем Августина, так как именно Викторин слил Единое с Богом и
наметил понятие сложной внутренней жизни божества, отражающейся в догмате о
Троице. И последнее. Викторин представляет собой еще один своеобразный и
сугубо индивидуальный образец мышления в переходный период. Теология
Викторина вобрала в себя священную историю христиан с их оптимистически
успокаивающей верой в проистечение мира по божественному промыслу, но
промышляет у Викторина не христиански понятая божественная личность, а все
те же античные, а потому - онтологические первопричина и первопринцип,
именование которых Отцом все еще имеет для Викторина в общем-то
метафорический и аллегорический смысл.
3. Августин
Самое значительное явление, без всякого преувеличения можно сказать,
явление мирового характера в данную эпоху - это Августин (354 - 430).
Августину посвящена необозримая как исследовательская, так и популярная
литература. Однако, как это хорошо понимает читатель, нас сейчас не может
интересовать Августин в целом. Он интересен сейчас для нас как представитель
неоплатонического латинского Запада, то есть как переходное звено от
античности вообще к средневековью вообще, как оно осуществлялось на
латинском Западе. Да и эта узкая тема все еще очень широка для нас по своей
сложности и по своей отдаленности от проблем античной эстетики. Мы позволим
себе коснуться здесь только двух - трех вопросов этой огромной области,
расценивая их, однако, в виде некоторого рода намека на полное решение
проблемы.
1. Учение о личности{11} а) Что прежде всего бросается в глаза в
качестве переходной проблематики у Августина, это его неоплатонизм. В
литературе об Августине его неоплатонические черты изучены достаточно
обширно{12}, и не о них как о таковых у нас сейчас пойдет речь. Нас
интересует вопрос о переходном характере философии Августина, а не об ее, и
притом весьма многочисленных, средневековых чертах. Переходность Августина в
этом отношении заключается в характере истолкования неоплатонизма, а не в
самом неоплатонизме. Что же касается этого специфического характера
неоплатонизма Августина, то тут важно применение неоплатонизма в целях
христианской догматики. б) Дело заключается в том, что учения восточных