"А.Ф.Лосев. Итоги тысячелетнего развития ("История античной эстетики" #8, книга 2) " - читать интересную книгу автора

было рассуждать и без всякого упоминания даже числа, а не только музыки.
Так, для стоиков, например, смысловая область понятия мировой гармонии
вполне покрывалась понятием мировой "симпатии" (ИАЭ V 700), полностью
освобожденным от каких бы то ни было числовых операций. Л.Шпитцер, как мы
помним, справедливо говорил о наличии в античности глубоко связанных понятий
таких, как гармония и стоическая симпатия, но вместе с тем он излишне
доверяет идее языковой синонимии, в результате чего, посвятив свою статью
античной гармонии, он, по существу, рассуждает, не о ней, а о другом
античном, уже сугубо музыкальном и связанном с числом понятии - о
"гармонике" (ИАЭ III 130). А уж если видеть, как это сделал Л.Шпитцер, в
античной гармонии прежде всего числовую структуру, то в таком случае
необходимо было бы сопоставить понятую таким образом античную гармонию
прежде всего с тринитарной проблемой христианства. Это сравнение
действительно могло бы быть полезным для уяснения именно мировой гармонии в
ее том и другом понимании. Мы уже отдали дань этой важнейшей для переходного
периода проблеме христианства (ИАЭ VIII, кн. 1, с. 47 - 64), где частично
затронули христиански ориентированные трактаты, связанные с категорией
числа. Таким образом, ценное исследование Л.Шпитцера страдает одним
неискоренимым свойством, в результате которого рушится и все его построение.
Он игнорирует чувственно-материальный космологизм античных теорий гармонии и
не понимает лежащей в его основе внеличностно-материальной интуиции, по
самому существу своему пантеистической.


Глава III ПОДРАЖАНИЕ (MIMESIS)

В предыдущей главе нашего тома мы формулировали только первый пункт
античного представления о гармонии, а именно гармонию саму по себе, в целом
или как принцип. Но там же мы высказали мысль и о том, что если имеется
принцип, то имеется и подчиненное принципу. Принцип гармоний - это ее бытие.
Но то, что подчинено этому принципу, есть уже инобытие гармонии, то есть ее
становление, или вторая ступень античного учения о гармонии. Это становление
есть уже выход за пределы только принципа и является инобытийным стремлением
к нему. И когда древние переходили к становлению гармонии, они неизбежно
наталкивались на стремление этого инобытийного становления осуществить
указанный принцип также и за его пределами. Но такое осуществление возможно
было только в виде стремления вернуться к исходному принципу. Инобытийное
становление, в отличие от самого принципа, ставило своей целью осуществить
этот принцип в его инобытии. А это значит, что в своем стремлении все к
новому, и новому в области инобытия оно оказывалось не чем иным, как
стремлением осуществить этот принцип в его инобытии, то есть вернуться к
нему в его первоначальном и нетронутом виде. Правда, согласно проведенной у
нас диалектике, от этого богател и сам принцип, становясь из нерасчлененного
расчлененным, уже получившим свойственную ему структуру. На этих путях
гармонии уже не как принципа, а как становления принципа основную роль
начинали играть другие, уже новые категории. Наибольшего внимания из них
заслуживают восхождение, подражание и очищение. Поскольку принцип
восхождения обладает слишком широким значением, рассматривать здесь его мы
не будем. Он сам собою выясняется из общего анализа античной философии. Что
же касается терминов "подражание" и "общение", то они получили огромное