"А.Ф.Лосев. Философия имени " - читать интересную книгу автора

17) абсолютной предметности в слове, или предметной сущности в себе,
или просто сущности, в отличие от 18) сущности "так-то и так-то"
определенной, или сущности в модусе определенного осмысления, в модусе
явленной, выраженной сущности, или просто явленной, или выраженной,
сущности. Назовем последнюю энергемой; сущность явлена в имени как энергема
имени, как смысловая изваянность выражения. Разумеется, можно вполне
отождествить меон в модусе осмысления и энергему, ибо фактически это одно и
то же, а именно один и тот же смысл слова, но для
феноменолого-диалектической мысли важна разность диалектического
происхождения того и другого понятия. Одно получается со стороны осмысления
меона, другое - со стороны осмысления предметно-сущего. Одно - меональная
вещь - только получает извне осмысление и сама не рождает смысла и
выражения; другое - есть смысловая выраженность, почиющая на предмете
независимо ни от какой меональной вещи. Если бы и вообще предметная
сущность никак не выражалась в меоне и, следовательно, не осмысливала его,
все равно энергема осталась бы при ней как

68

ее собственная выраженность. В меоне эта предметная сущность
повторяется, выражается заново; получается меон, носящий на себе энергему
предметной сущности, и энергема от этого не перестает быть тою же самою,
самотождественной. Но это два разных факта - предметная сущность и так или
иначе осмысленный меон.

d) 19) И наконец, мы отличаем идею слова, или имени, или идеальный
коррелят предметной сущности слова, который и есть момент отождествления
осмысленного меона и предметной энергемы. Существует меон сам по себе, и
существуют его бесконечно-разнообразные оформления. Существует предметная
сущность, и существуют ее бесконечно-разнообразные вариации, выражающие ее
энергемы. Когда мы произносим или переживаем определенно-осмысленное
слово, - наперекор всем бесконечным вариациям смысловой предметности как
таковой и всем бесконечным функциям осмысления бессмысленного, мы тем самым
отождествляем известную степень осмысления бессмысленной тьмы с известной
степенью оформления абсолютного смысла в себе. Когда от ноэмы в слове мы
переходим к идеальному корреляту, или к идее, т. е. к адекватной корреляции
предметности и к подлинному смыслу ее, мы необходимым образом нечто
отбрасываем в ноэме как индивидуальность данной вариации предметного
смысла, как hie et nunc понимания слова, и уже ясно видим диалектическое
происхождение этой вариации, а именно участие меона в сущности. Если так,
то тем самым мы видим и подлинную предметность, ибо только в сравнении с
нею и можно было фиксировать меональный принцип. Но, чтобы видеть саму
предметность, необходимо исключить из ее состава всякий меон, или
инаковость, а тот меон, которого нельзя избежать вообще, должен быть
доведен до состояния, когда он тождествен с энергемой или не мешает ей быть
созерцаемой в качестве чистой энергемы. В ноэме - hie et nunc данного
определенного понимания слова. Чтобы от ноэмы перейти к идее, необходимо
добиться чистоты созерцания, полной "адеквации вещи и интеллекта",
необходимо интеллект заполнить вещью целиком. Но это не значит уничтожить
меональный момент. Раз есть не только "res", но еще и "intellectus", то