"А.Ф.Лосев. Вещь и имя " - читать интересную книгу автора

неодушевленной природой. Другое дело - как научно описать и объяснить это
различие. Но это различие есть, есть и есть; вот хоть лопните от злости, а
есть, есть и есть, тысячу раз есть, миллион раз есть, есть и есть !!! Но раз
так, то наш "существенный смысл" может быть двояким, - неодушевленным и
одушевленным. Можно говорить о смысле камня, дерева, минерала, а можно
говорить о смысле животного, человека и их различных типов и видов. Я не
буду давать философского и диалектического анализа понятия "жизни",
"живого", "одушевленного", "души" и т. д. Мне достаточно только указать на
общечеловеческий и совершенно очевидный (вопреки научному сумасшествию) факт
реальности одушевленных вещей. Но это требует введения весьма существенного
момента в наш анализ природы имени.
Вдумаемся в природу имени. Мы отличаем имя от слова вообще, хотя о
чисто словесной природе имени мы будем говорить дальше, но уже сейчас можно
сказать, что имя есть, конечно, тоже слово, и что это - особое слово. Какое
же это слово? Если мы опять-таки постараемся остаться верными
общечеловеческому реально-жизненному опыту, то нам станет ясным, что имя
относится как раз к одушевленным вещам. Имя предполагает живую,
интеллигентную индивидуальность. Конечно, можно (и у людей часто бывает так)
именовать, т. е. давать собственное имя и вещам неодушевленным или
одушевленным, но не разумным. Однако, это ни о чем не говорит.
Интерпретировать в смысле имени можно любой вид действительности. И тут все
дело заключается не в том, чему правильно или неправильно дано имя, а в том,
что имя, раз оно дается, несет с собой интерпретацию предмета в смысле
одушевления, или, как я выражался в своих прежних работах, интеллигентную
интерпретацию. Имя есть всегда имя одушевленной вещи. Имя есть всегда имя
личности (или ее степени и модификации). Если я называю эту бумагу бумагой,
а этот диван диваном, то в собственном смысле это не есть наименование
предмета. Это - название вещи, а не имя, нарицательное имя, а не
собственное. Имя в настоящем смысле есть всегда собственное, а не
нарицательное имя. Имя есть имя живой вещи. Имя само всегда живо. Имя -
порождение живых, взаимообщающихся личностей. Имя вещи есть орудие общения с
нею как с живой индивидуальностью. Индивидуальность тут - живая личность,
самосознающая вещь, разумевающая природа. Смысл имени есть живой и
индивидуальный смысл личности. Имя - откровение личности, лик личности,
живая смысловая энергия жизненно самоутвержденной индивидуальности. Имя - не
название, не простое слово и не термин, не вывеска, не внешний знак, не
условный символ. Имя - личностный смысл, орудие индивидуально-личных
взаимо-общений.
Итак, имя вещи есть орудие существенно (III) и личностно-индивидуально
(IV) смыслового и умного (II) общения с нею (I) всего окружающего ее.
V. Имя вещи есть орудие понимания ее со стороны всего окружающего ее.
Имя вещи отграничено от самой вещи - как смысл ее. Именной смысл вещи
отграничен от ее смысла вообще - как существенный смысл ее. Существенный
смысл вещи, данный в ее имени, отграничен, далее, как личностный смысл, или
как смысл личности. В первом случае (имя = смысл) имя взято как отвлеченный
и общий принцип. Во втором случае (имя = существенный смысл) имя взято как
понятие. В третьем случае (имя = личностный смысл) имя взято как понятие
живой индивидуальности, т. е., в сущности, опять-таки как понятие же. Но имя
есть ли только понятие? Наименовать вещь значит не только составить о ней
отвлеченное понятие (пусть даже оно будет относиться к живой