"Говард Филипс Лавкрафт. Наследство Пибоди" - читать интересную книгу автора

- Ее там просто не может не быть.
И действительно, комната была там, где он указывал. Очень умело и
тщательно скрытая, хотя отсутствие окон в северной стене спальни могло бы и
раньше навести меня на определенные догадки. Ведущая в комнату дверь была
замаскирована тонкой резной отделкой по красному кедру, что сплошь
покрывала всю стену. Обнаружить дверь, не зная заранее о существовании
комнаты, было делом крайне сложным, ибо она не имела ничего, хотя бы
отдаленно напоминающего ручку, а открывалась посредством нажатия па один из
многочисленных выступов резьбы. Честь этой находки также принадлежала
архитектору, который, как человек сведущий в таких вещах, сориентировался
гораздо быстрее меня, после чего я еще несколько минут простоял на пороге,
изучая заржавленный механизм двери и пытаясь понять принцип его действия.
Наконец мы вошли внутрь и оказались в небольшом замкнутом помещении.
Для потайной молельни, впрочем, оно было даже велико, достигая в длину
десяти футов - при ширине значительно меньшей - и ограничиваясь у
противоположного конца скатом крыши. По всем признакам, здесь давно уже
никто не бывал, и вещи оставались нетронутыми в течение многих лет -
различные бумаги и книги лежали на своих местах под толстым слоем пыли, а
столь же запыленные стулья были придвинуты к расположенному у стены
небольшому письменному столу.
В целом комната имела на редкость необычный вид. При своих сравнительно
малых размерах она казалась абсолютно лишенной прямых углов, как будто
строители намеренно старались удивить и озадачить ее будущих хозяев
последовательным искажением естественных очертаний и нарушением всех
пропорций. Кроме того, пол у нас под ногами оказался покрыт странными
узорами и письменами, частью нарисованными, а частью просто вырезанными на
дощатых половицах. Будучи выполнены в самой что ни на есть грубой и
примитивной манере, эти узоры образовывали в конечном счете подобие
окружности, вдоль внутренней и внешней сторон которой располагались рисунки
- один только взгляд на них вызвал у меня внезапный приступ ужаса и
отвращения. Похожие чувства я испытал при осмотре письменного стола - он
был какого-то непонятного, скорее черного, нежели коричневого цвета и
казался частично обугленным; думается, этому предмету мебели доводилось в
свое время выполнять функции, весьма далекие от обычных функций письменного
стола. На столешнице беспорядочной грудой были навалены древние книги в
переплетах из какого-то особого сорта кожи, в числе коих был и один толстый
рукописный фолиант, переплетенный аналогичным образом.
Более подробный осмотр пришлось отложить, поскольку сопровождавший меня
архитектор, убедясь в правильности своей догадки относительно тайника и
потешив тем самым свое профессионально самолюбие, не пожелал далее здесь
оставаться и заявил, что спешит по весьма неотложным делам.
- Итак, что мы будем делать с этой комнатой - сломаем перегородку,
прорубим окно? - спросил он и напоследок добавил. - Конечно же, вы не
захотите оставить ее в таком виде.
- Не знаю, - ответил я. - Там поглядим. Все будет зависеть от того,
представляет ли она интерес с исторической точки зрения.
Разумеется, я не спешил ликвидировать комнату, относившуюся - как я
считал - к числу самых старых в усадьбе. Прежде всего я хотел осмотреть ее
более основательно, заглянуть в старинные книги, разобраться со всеми
записями и рисунками. Кроме того у нас с архитектором уже был намечен план