"Говард Ф.Лавкрафт. Склеп" - читать интересную книгу автора

проход. В умирающем свете дня я с грохотом тряс железные заслоны каменной
двери, стремясь пошире раскрыть ее, пытаясь протиснуть свое худенькое тело
через узкую щель. Но мои усилия были тщетны. Испытывая поначалу лишь обычное
любопытство, я постепенно превратился в одержимого, и когда, в сгустившемся
сумраке я вернулся домой, то поклялся всеми богами, что любой ценой
когда-нибудь взломаю дверь, ведущую в эти темные недра, что, казалось, звали
меня. Врач с седоватой бородкой, каждый день посещающий мою палату, однажды
сказал кому-то из посетителей, будто это решение и послужило началом моей
болезни мономании, однако я оставляю окончательный приговор за читателем,
когда он все узнает.
Месяцы, воспоследовавшие за моим открытием, протекли в бесплодных
попытках взломать сложный висячий замок, а еще в крайне осторожных
расспросах, относительно того, как возникла здесь эта постройка. От природы
наделенный восприимчивым разумом и слухом, я сумел многое узнать, хотя
прирожденная скрытость принуждала меня никого не посвящать в свои замыслы и
планы. Вероятно, следует упомянуть, что я отнюдь не был изумлен или испуган,
козда узнал о предназначении склепа. Мои весьма своеобразные понятия о жизни
и смерти смутно отождествляли холодные останки с живым телом, и мне
чудилось, будто то большое злосчастное семейство из сгоревшего особняка
неким образом переселилось в тем каменные глубины, которые я сгорал желанием
познать. Случайно подслушанные рассказы о мистических ритуалах и
кощунственных пирах в том древнем особняке пробудили у меня новый глубокий
интерес к приюту, у дверей которого я сиживал ежедневно по несколько часов
кряду. Раз я бросил в полуоткрытую дверь свечу, но не сумел ничего увидеть,
за исключением серых каменных ступеней, ведущих в небытие. Запах внутри был
отвратителен, он отталкивал и одновременно чаровал меня. Мне чудилось, будто
раньше, в далеком-далеком прошлом, спрятанном за пределами моей памяти, я
его знал. Год спустя после этого происшествия на чердаке нашего дома,
заваленном книгами, наткнулся я на изъеденные жучком плутарховы
Жизнеописания . Меня сильно поразило то место в главе о Тезее, где было
рассказано об огромном колене, под которым будущий герой отрочестве должен
был найти знамение своей судьбы, едва лишь станет настолько взрослым, чтобы
сдвинуть тяжелый камень. Предание это успокоило мое алчное нетерпение
попасть в склеп, ибо я наконец поняля, что еще не пришло мое время. Потом,
сказал себе я, когда вырасту, наберусь сил и разумения, я без труда смогу
открыть дверь с тяжкими цепями, а до тех пор лучше подчиниться
предначертаниям Рока.
Мои бдения подле леденящего сырого портала вследствие этого решения
стали реже и короче, я начал отводить много времени иным, не менее
оригинальным занятиям. Порой ночами я беззвучно поднимался с постели и
украдкой покидал дом, дабы побродить по кладбищам или местам, где имелись
погребения, от посещений коих меня столь тщательно оберегали родители. Не
могу рассказать вам, чем я там занимался, так как теперь сам уже не уверен в
минувшем, но хорошо помню, как нередко поутру после подобных ночных вылазок
я изумлял домашних своей способностью говорить на темы, почти забытые
многими поколениями. Именно после одной такой ночи я потряс семью
подробностями о похоронах богатого и прославленного сквайра Брюстера,
некогда славного в наших краях и погребенного в 1711 году, чей иссиня-серый
надгробный камень с высеченными на ней двумя скрещенными берцовыми костями и
черепом, постепенно обращался во прах. Мое детское воображение тут же