"Лия Лозинская. Во главе двух академий " - читать интересную книгу автора

скрыла, что давно составила план действий и что Григорий Орлов уже начал
вербовать офицеров. Она ограничивается чувствительной сценой: умоляет
Дашкову не подвергать себя из-за нее опасности, рыдая, заключает в свои
объятия... Дашкова не замечает фальши в чересчур уж упорных заверениях
Екатерины: она говорит другу только чистую правду, нет, она не хочет ничего
предпринимать, вся ее надежда исключительно на бога.

Роль, которую Екатерина предоставляет играть Дашковой в июньских
событиях 1762 г., скорее эффектная, чем значительная.

Дашковой не было в петергофском павильоне Монплезир ранним утром 28
июня, когда разбуженная спокойным голосом Алексея Орлова: "Пора вставать,
все готово, чтоб провозгласить вас", Екатерина, быстро надев будничное
черное платье, села в коляску. Лошади помчали ее в Петербург21.

Екатерина Романовна, в то время, была у себя дома; заснула она поздно -
разволновалась: подвел портной, не принес вовремя "мужское платье". Утром
она мирно спала и, что "началось", не знала.

Она не была рядом с Екатериной и когда та, уже поддержанная
Измайловским, Семеновским и Преображенским полками, направилась по Невской
"першпективе" в Казанскую церковь, а после благодарственного молебна и
провозглашения ее "самодержавнейшею императрицею всея России" перешла в
Зимний дворец, незадолго перед тем достроенный, где началась церемония
приношения присяги.

Исход дерзкого предприятия был фактически уже предрешен, когда,
разбуженная небывалым шумом, Екатерина Романовна появилась в Зимнем. "...Мы
бросились друг другу в объятия: "Слава богу! Слава богу!"... Я не знаю, был
ли когда смертный более счастлив, чем я в эти минуты..."

Вечером того же 28 июня обе Екатерины, одетые в гвардейские мундиры
старого петровского покроя, верхом, во главе нескольких полков, выезжают из
Петербурга в Петергоф, чтобы сразиться с защитниками фактически низложенного
и все же остававшегося еще императором Петра III. Дашкова как будто даже
несколько раз выхватывала шпагу.

Зачем Екатерине нужна была Дашкова?

Екатерина была немкой, и в ту пору ей еще следовало об этом помнить;
Дашкова принадлежала к высшему кругу русской аристократии: дочь сенатора,
племянница канцлера, княгиня... Дружба с Дашковой укрепляла в глазах многих
позицию жены Петра III. А в рискованной и расчетливой игре, которую вела в
те дни Екатерина Алексеевна, ей не следовало пренебрегать ни одним козырем,
она это отлично понимала. Итак, они отправились бок о бок, чтобы вступить "в
сражение, которому не суждено было состояться.

Немногочисленная свита, окружавшая Петра в любимом его Ораниенбауме,
куда он в ту ночь поехал поразвлечься, быстро таяла. Вельможи, которых он
посылал к Екатерине с письмами - поначалу грозными, затем - увещевательными