"Лия Лозинская. Во главе двух академий " - читать интересную книгу автора

Но вот чрезвычайно характерная для Дашковой деталь: рассказывая в
"Записках" о начале дружбы с Гамильтон и Морган, Екатерина Романовна, при
всей своей восторженности, не преминула упомянуть и о ее практических
результатах: обе приятельницы каждое утро читали с ней по-английски, "они
были моими единственными учительницами английского языка, которым я
впоследствии владела довольно свободно".

На 10 дней Дашкова едет в Лондон. "Я не поехала ко двору и все свое
время употребила на осмотр достопримечательностей этого интересного города".
Она посещает Бат, Бристоль, Оксфорд и их окрестности.

В Оксфорде ее навещают русские студенты, учившиеся в тамошнем
университете. В торжественной мантии приезжает университетский вице-канцлер.
Он подносит знаменитой путешественнице от имени университета альбом
репродукций статуй и барельефов, составляющих местную коллекцию. "Такую
честь редким приезжим делают", - отмечает польщенная Дашкова.

Она осматривает Оксфордскую библиотеку и обращает особое внимание на
русские манускрипты, в частности на русско-греческий словарь с изложением
грамматических правил. Должно быть, мысль о необходимости составления
русской грамматики и словаря появляется у Дашковой еще задолго до того, как
она в качестве президента Российской академии приступила к претворению ее в
жизнь.

Наконец Париж... Екатерина Романовна проводит здесь 17 дней.
Осматривает мануфактуры, ходит по мастерским художников, церквам и музеям,
по театрам, где занимает место в райке. "Скромное черное платье, такая же
шаль и самая простая прическа скрывали меня от любопытных глаз".

Хотя немало парижских знаменитостей добиваются у нее приема, она не
общается ни с кем, за исключением великого Дидро.

Это он отсоветовал Екатерине Романовне принять двух знаменитых дам,
жаждавших ее общества, - Мари-Терезу Жоффрен и Сюзанну Неккер (жену
крупнейшего финансиста и мать будущей писательницы Жермены де Сталь, чья
война с Наполеоном прославит ее не менее, чем "Коринна" и "Дельфина"). А
жаль, что отсоветовал! Читатели "Записок", несомненно, нашли бы любопытные
характеристики этих двух хозяек известнейших литературно-политических
салонов предреволюционного Парижа. Но Дидро сказал о Жоффрен, что она "одна
из первых кумушек Парижа", что видеть Дашкову хотят только для того, чтобы
потом сплетничать о ней, и, сославшись на нездоровье, она отказала. Отказ
этот требовал известного мужества: мадам Жоффрен находилась в переписке с
Екатериной II.

Но чем Дидро действительно оказал русской гостье немаловажную услугу -
это советом не принимать Рюльера, бывшего атташе французского посольства в
Петербурге. Встреча Дашковой с Рюльером могла еще ухудшить отношение к ней
императрицы.

Дело в том, что Екатерина II была крайне недовольна книгой Рюльера, где