"Лиза Лутц. Семья Спеллман расследует..." - читать интересную книгу автора

когда ему было четырнадцать, а мне двенадцать. И хоть я уже зарекомендовала
себя как трудный ребенок, мои профессиональные навыки иногда приятно
удивляли родителей. Можно сказать, я с готовностью нарушала общественные
правила и посягала на личное пространство других людей.
Начинали мы с мусора. Это была первая работа, которую нам позволили
делать. Мама с папой забирали отходы от дома объекта (когда мусор выставляют
на улицу, он перестает быть частной собственностью) и привозили в контору.
Я надевала толстые резиновые перчатки (а иногда и зажим для носа) и
принималась за сортировку мусора: отделяла сокровища от барахла. Мама давала
нам с Дэвидом одинаковые указания: банковские квитанции, счета, письма,
бумаги - оставлять; все, что некогда было съедобным или содержит
биологические жидкости, - выбрасывать. Я часто приходила к выводу, что
указания эти неполные. Вы удивитесь, сколько вещей нельзя отнести к той или
иной категории. Мусорология нередко вызывала у Дэвида серьезные болезни, и к
пятнадцати годам его освободили от этого занятия.
Когда мне исполнилось тринадцать, мама научила меня работать с разного
рода документами. Чаще всего приходилось изучать прошлое объекта и его
судимости, если они имелись. Опять-таки задание простое: нарыть компромат.
Когда компромата не было, мы очень расстраивались. Люди - те, которых мы
знали по имени или номеру социальной страховки, - разочаровывали нас, если
были чисты.
Проверка прошлого объекта - самая тяжелая и грязная работа. Приходилось
ездить в разные суды и искать имена в архивах. Прежде в Калифорнии на один
округ приходилось как минимум четыре суда: Высший криминальный, Высший
гражданский, Муниципальный криминальный и Муниципальный гражданский.
Позднее Высший и Муниципальный суды объединились, и мы стали здорово
экономить время, потому что все записи теперь были в одном месте. За
последние пять лет большую часть архивов занесли в компьютерные базы (кроме
дел старше десяти лет), так что вообще отпала необходимость выходить из
дома.
Кроме изучения прошлого, эти базы данных можно использовать для поиска
человека, чье местонахождение неизвестно. Самое главное тут - раздобыть
номер социальной страховки. Это Святой Грааль в мире частного сыска. Как вы
понимаете, номера страховок не общественное достояние. Если клиент его не
знает, то нужны хотя бы полное имя и дата рождения объекта, желательно город
проживания. Следующий шаг - получить с помощью этих данных кредитный отчет.
В таких отчетах значатся все адреса объекта, сведения о банкротствах и
арестах имущества, но это в любом случае неполная информация. Полная, опять
же, недоступна простому смертному. Еще в кредитном отчете может быть часть
номера социальной страховки. Одна база данных содержит, к примеру, первые
четыре цифры номера, другая - последние четыре, и если просмотреть несколько
баз, то зачастую можно собрать номер целиком.
Поиски по базам данных требуют большого внимания к мелочам, и мои
школьные учителя никогда бы не поверили, что я на такое способна. Но мне
всегда нравилось копать грязь на людей - ведь тогда мои собственные
проступки казались сущей ерундой.
Можно сказать, что сначала родители испытывали наши желудки, затем наше
терпение, а потом уж мозги. Жили Спеллманы в основном за счет слежек. В
школе такой работой можно было гордиться - и не важно, что трудишься на папу
с мамой. Впрочем, у нее были и недостатки. Люди ведь не всегда куда-то едут