"Оскар Лутс. Лето (Картинки юношеских лет)" - читать интересную книгу автора

говорит он останавливаясь, - надо бы зайти и купить чего-нибудь, чтобы...
- Чего купить? - спрашивает Кийр.
- Чего-нибудь против тошноты. Меня уже с утра мутит, черт, то и дело
зевать приходится. Надо бы принять чего-нибудь, чтоб растворило этот
керосин, а то он всплывает и лезет к самому горлу.
- Какой керосин? - удивляется Кийр.
- Какой керосин! - отвечает Тоотс. - Мало ли какой керосин бывает на
свете.
При этом он, не говоря больше ни слова, поворачивается и шагает к
аптеке. Кийр следует за ним, пытаясь уяснить себе смысл этих туманных фраз.
Мужички провожают их недоуменным взглядом, причем тот, что постарше, так
сильно тянет свою пустую трубку, что треск ее слышен на шоссе.
- И куда это их понесло? - доносятся до Кийра его слова.
Тоотс подходит к аптекарю, приподнимает в знак приветствия шляпу и,
указывая на дверь аптеки, что-то шепчет. Лысый человечек, который, как
оказывается при ближайшем рассмотрении, помимо всего прочего обладает еще и
большим красным носом, в свою очередь приветствует Тоотса кивком головы,
что-то бормоча в ответ. Все трое входят в аптеку. Кийр идет последним,
соображая про себя, что ему здесь купить: ведь такое солидное заведение
существует не только для того, чтобы заглянуть сюда, поздороваться и выйти.
- Ну, что вам угодно? - спрашивает аптекарь, заходя за прилавок.
Кийр почти уверен, что Тоотс станет говорить об ишиасе, но, к удивлению
своему, слышит другое - приятель его жалуется на тошноту. Аптекарь, опершись
на прилавок и обхватив руками свой большой лысый череп, заглядывает больному
в глаза и, чуть усмехаясь, говорит:
- Против тошноты существует только одно лекарство, на все остальные не
стоит выбрасывать деньги.
С этими словами он выпрямляется, берет с прилавка стеклянную мензурку и
идет к полке. Тоотс в это время разглядывает весы, блестящие медные гирьки,
дробь в жестяной баночке рядом с ними и ждет, когда же начнется таинственный
процесс развешивания лекарств, который с юных лет так прельщал его, когда
случалось бывать в аптеках, и так интригует его и теперь. Но ничего
подобного не происходит. Аптекарь снимает с полки бутыль со стеклянной
пробкой, наливает мензурку до половины желтовато-красной жидкостью и,
возвращаясь к Тоотсу, говорит:
- Выпейте-ка, посмотрим, пройдет ли тошнота.
- Все? - чуть испуганно спрашивает Тоотс и смотрит на полку, где бутыль
со стеклянной пробкой выпятила в сторону прилавка свой круглый живот,
украшенный этикеткой. "Bals. vulnerar. Kunz." - быстро прочитывает на ней
Тоотс, берет мензурку и медленно ее опустошает. Аптекарь, не отрывая глаз,
следит за своим клиентом, словно ожидая, что действие лекарства скажется тут
же, сразу. На его красном носу, вначале казавшемся только красным, теперь
сменяется все цвета радуги. Кийр замечает, как под лучами солнца, падающими
в окно, капельки пота на этом необычайном носу искрятся подобно жемчугу.
Тоотс морщится, вытирает платком рот и, вопросительно улыбаясь, смотрит на
аптекаря.
- Ну? - спрашивает тот. - Не правда ли, лучше стало?
- Да-а, - протяжно говорит больной. - Как будто лучше. Но разрешите
спросить, господин аптекарь, что это за лекарство? Пуншевое масло?
- Пуншевое масло... - повторяет аптекарь. - А вам что до этого?