"Оскар Лутс. Лето (Картинки юношеских лет)" - читать интересную книгу автора

виновник этого - "бес".
"Гм, гм... - продолжает он рассуждать. - Купил я морскую смолу... фу
ты! морскую соль, а не морскую смолу... так вот - купил я морскую соль и
мочалку или не покупал? Но все эти штучки, конечно, ерунда по сравнению с
этим самым... этим, ну как его... Так и есть!"
Тоотс хлопает себя ладонью по лбу и испуганно смотрит куда-то вдаль.
"Неужели я вчера и впрямь ходил туда? - с ужасом спрашивает он себя. -
Уж туда мне никак нельзя было показываться, потому как..."
Хуже всего то, что некого расспросить о вчерашнем, Имелик живет далеко,
а Кийр... О, нет! К ним Тоотс больше ни ногой, если б даже он прожил тысячу
лет и ему пришлось бы в жизни выяснять самые запутанные дела. Нет, только не
туда!
Но что же тогда делать?
Под вечер Тоотс напяливает свою украшенную пером шляпу, снимает с
гвоздя хлыст и медленно направляется по дороге в Паунвере. Сегодня он уже в
своем обычном охотничьем костюме, так как одно все же запомнилось ему
твердо: сюртук - далеко не подходящее одеяние для прогулок, особенно в такую
жаркую пору.
Поравнявшись с домом портного, он переходит на быстрый петушиный шаг и
старается смотреть совсем в другую сторону, словно никогда и не имел ничего
общего с обитателями этого дома. На перекрестке он на мгновение
останавливается, глядит в сторону кладбища и чуть слышно бормочет про себя:
- Здесь мы были - это факт. Но пошел ли я по этой же дороге к
кладбищу... разрази меня гром - не припомню. Все-таки, видимо, не пошел, -
чуть погодя добавляет он. - Вспоминается, будто мы прощались с Имеликом у
ворот Заболотья и о чем-то уславливались... Если бы я пошел на хутор Ра...
Рая, как мог бы я потом встретить Имелика? Нет, должно быть, вчера я туда не
ходил.
Обсуждая таким образом преданные забвению события, Тоотс медленно, как
бы нехотя бредет к кладбищу. Солнце уже заходит, на крестах среди деревьев
вспыхивают медные дощечки.
Неожиданно откуда-то появляется длинноногий юноша в соломенной шляпе с
узкими полями и, поигрывая тросточкой, приближается к кладбищу с
противоположной стороны. Он успел уже взобраться на гребень холма, где лежит
кладбище, и в лучах заходящего солнца напоминает сейчас огромный гвоздь о
двух ножках, скрепляющий небо с землей.
Тоотс подносит руку к глазам, вглядывается в это удивительное зрелище
на гребне холма и ощущает желание поскорее куда-нибудь исчезнуть. Беспомощно
оглядевшись несколько раз вокруг, он делает даже движение, будто собирается
пойти на кладбище, но все же остается на месте. Если он не сразу узнал этого
человека, это еще не значит, что тот его не узнал. Во всяком случае,
прятаться бесполезно, да уже и поздно. Лицо человека там, наверху, сияет на
солнце, как позолоченный орех на рождественской елке, его действительно
трудно узнать, но самого Тоотса сверху видно так же ясно, как он сам видит
сейчас людей, направляющихся к церкви.
- Добрый вечер, Аадниэль! - восклицает усмехаясь Тоотс, когда человек
подходит поближе.
Кийр отвечает сразу же длинной и путаной фразой, из которой Тоотсу
понятны лишь отдельные слова; слова эти - "вчера" и "сегодня опять", все
остальное слилось в неясное бормотанье. При этом на лице Кийра нельзя