"Андрей Лях. Реквием по пилоту (Роман) " - читать интересную книгу автора

где-то справа от зала, ближе к сцене, посему быстро зашагал налево и
вскоре очутился в зимнем саду, где среди цветного камня вились лианы,
цвели кактусы и даже нимфея плавала в темном овале бассейна. За этой
красотой вставал каменный парапет, и дальше Эрликон увидел отделенную от
него пустым пространством стену вестибюля. Он подошел к парапету: далеко
внизу, наполовину срезанный балконом, белел квадрат вестибюля, и по нему
передвигалось множество черных точек.
Трудно сказать почему, но эта картина подействовала на Эрлена угнетающе и
пригасила его боевой пыл; тем не менее он стал искать, как спуститься.
Оказалось, что это чрезвычайно просто: от зимнего сада под прямым углом к
коридору шла широкая белая лестница, и точно такая же зеркально спускалась
ей навстречу с противоположной стороны. Миновав один пролет, Эрликон
наконец обрел искомое - величественные двери с фигурными бронзовыми
ручками, и перед ними - людей за столами с какими-то бумагами.
Ах, с каким бы удовольствием я описал, как Эрлен, окрыленный успехом, при
помощи некой остроумной выдумки и природного очарования обошел всех
церберов и в награду за мужество и изобретательность погрузился в стихию
музыки! Увы, произошло совершенно обратное - Эрликон упал духом. Его
помыслы и воля были настолько поглощены тем, как попасть во Дворец, что
все остальное он предоставил импровизации. Но его, как обычно, хватило
лишь на однократную вспышку, запал был истрачен, и новое нежданное
препятствие, необходимость объяснений и обходных путей пришлись на хорошо
знакомый спад нервной энергии. Вновь подступили всегдашняя тоска и
усталость: невозможно будет сейчас подойти, что-то сказать, что-то
наврать... Эрликон уже проклинал себя, но не мог заставить сделать хотя бы
шаг. Он с бессильной ненавистью чувствовал, что уже готовы оправдания, что
он уже подспудно выжидает, пока минут сроки и можно будет, ни в чем себя
особенно не упрекая, уйти отсюда, не сказав никому ни слова - что ж,
опоздал, дело законное, а значит, если быть честным с самим собой, можно
уйти и прямо сейчас...
Полный омерзения, силясь справиться с собой и осознавая, что, как всегда,
ничего не выходит, Эрлен сделал несколько шагов назад и снова поднялся в
зимний сад. На этом наша история могла бы и закончиться, но шалые Эрленовы
звезды судили иное.
Из коридора на Эрликона вышли двое мужчин. Один - высокий, зрелых лет,
лысоватый, его превосходная серая тройка пребывала в явном контрасте с
глазками, надбровьем и подбородком как раз такого типа, какие описывал
бессмертный Ломброзо; второй - молодой парень в белой футболке,
перехваченной подтяжками, с фигурой полностью квадратной: даже шея имела
вид какой-то усеченной пирамиды и распирала ворот. Завидев Эрлена, оба
абсолютно синхронно исполнили движение почти танцевальное: каждый дернул
рукой, словно, спохватившись, собрался размашисто перекреститься справа
налево, потом отставил ногу и присел, как бегун на высоком старте. Ап! - и
менее чем за секунду, вытянув перед собой руки, они целились в лоб
Эрликону из большущих черных пистолетов.
Ситуация оказалась настолько удивительной, что Эрлен даже не испугался. С
сожалением должен заметить, что он испытал своеобразное облегчение, будучи
столь решительно освобожден от инициативы. Видя, что объект без признаков
агрессии стоит, свесив руки, квадратный парень с бычьей шеей вернул курок
в исходное положение, выразительно отставив большой палец, затем