"Артур Мейчен. Великое возвращение" - читать интересную книгу автора

говорит, он сует вдруг руку в карман и вытаскивает оттуда бумагу - на право
владения старой фермой Филиппа Джеймса. И ведь отдал ему обратно и саму
ферму и еще сто фунтов стерлингов за товар, который в ней хранился, и еще
две сотни фунтов - все банковскими кредитками - в возмещение убытков и в
утешение. И тут, как рассказывали мне, весь народ будто с ума сошел, все
стали кричать и плакать во весь голос и в конце концов решили сейчас же
пойти в церковь, чтобы там Филипп Джеймс и Льюис Протеро перед древним
крестом поклялись друг другу в вечной дружбе и чтобы каждый при этом пел им
хвалу. Мой кузен еще уверял меня, что в той толпе оказались люди, которых он
никогда прежде в Ллантрисанте не видел. При этом, говорит, его самого и всех
прочих трясло будто в лихорадке.
Я выслушал все это в полном молчании. А потом спросил:
- Что же обо всем этом думает ваш кузен? Что это за люди, которых он
никогда не видел в Ллантрисанте? Кто они?
- Люди, - весьма размеренно ответил мой собеседник, - их называют
просто Рыбаками.
И вдруг на память мне пришел Богатый Рыбак из древней легенды
Все началось, как теперь стало ясно, в один из жарких дней июня или,
насколько я сумел уточнить, в первую субботу этого месяца. Первый сигнал
подала глухая старушка, миссис Пэрри, одиноко жившая в маленькой хижине на
расстояний мили или около того от городка. Ранним утром субботнего дня она
явилась на базарную площадь в некотором возбуждении и, едва расположившись
на обычном своем месте - на тротуаре у церковного двора - с принесенными на
продажу утками, яйцами и десятком ранних картофелин, принялась рассказывать
соседкам по рынку о том, что, находясь в собственном доме, слышала звон
большого колокола. Добрые женщины справа и слева от нее, начали с улыбкой,
за спиной у нее, переглядываться между собой, ибо всякому было известно, что
всегда приходилось громко орать ей в самое ухо, прежде чем она что-нибудь
возьмет в толк, а потому миссис Уильямс наклонилась к ней низко и
прокричала: "О каком колоколе вы толкуете, миссис Пэрри? У вас в округе нет
никаких церковных колоколов". Затем она тихо спросила у миссис Морган: "Вы
слышали, какую чушь она несет? Будто она вообще могла когда-либо расслышать
звон какого бы то ни было колокола".
"А вы сами с чего это несете такую чушь? - парировала миссис Пэрри, к
изумлению обеих своих соседок. - Я в состоянии услышать звон колоколов так
же хорошо, как и вы, миссис Уильямс, так же хорошо, как слышу сейчас эти
ваши перешептывания".
Вот вам факт, сам по себе не подлежащий никакому сомнению, хотя,
разумеется, выводы из него могут дать начало бесконечным дискуссиям:
старушка, уже двадцать лет подряд слывшая глухой как пень - порок этот был
наследственным в ее роду, - вдруг в одно июньское утро снова обрела
превосходный слух. Само собой, обе старые подруги миссис Пэрри после
первого, вполне понятного замешательства поспешили всеми способами ее
умилостивить, а заодно и расспросить подробнее о колоколе. Случилось это,
как рассказала она, ранним утром, которое выдалось весьма туманным. Она
собирала шалфей в своем саду, расположенном на круглом пригорке, откуда
видно море. Вдруг до ушей ее донеслись звуки то ли какого-то трепетанья, то
ли пения, то ли каких-то гулких ударов - "как если бы откуда-то из-под земли
исходила громозвучная музыка", а затем ей показалось, что и в самом сердце
ее что-то дрогнуло, и птицы вокруг вдруг запели в согласном хоре, и листва