"Чарльз Маклин. Молчание" - читать интересную книгу автора

единственного раза, когда она заезжала туда пополнить запасы горючего -
обычно этим занимается Терстон, - служащий узнает машину. Так или иначе, его
почтительное "Как поживаете, миссис Уэлфорд?" расстроило ее планы. Заметив,
что, протирая ветровое стекло, парнишка тайком посматривает на нее сквозь
солнцезащитный козырек "вольво", она подумала, как скоро, должно быть,
разлетится весть о ее побеге, но потом до нее дошло, что мальчишка всего
лишь пытается заглянуть под завернувшийся подол ее теннисной юбочки.
Карен газанула и, слегка взвизгнув шинами, влилась в транспортный
поток, движущийся в восточном направлении. Она катила, потягивая через
соломинку кока-колу и предоставив мыслям лететь вместе с раскручивающейся
кнутом полосой, которая, светофор за светофором, вынесла ее на обсаженное
деревьями шоссе Норден-Стейт-Паркуэй. Комок боли между плечами потихоньку
рассасывался.
Она ехала сама не зная куда - ехала, просто чтобы ехать, - наслаждаясь
пустынностью дороги и шипучим потрескиванием перегретых шин по
расплавленному гудрону. В городе, пока Том не положил этому конец, тревожась
за ее безопасность, Карен любила подолгу гулять в одиночестве, затерявшись в
толпе. Притормозив у придорожного лотка с фруктами, она купила фунт черных
вишен "морель", расплатившись случайно завалявшейся мелочью. Последний
доллар ушел на колу. Как всегда, Карен была без денег.
Она могла бы ехать так вечно.
Синий "бьюик" чуть не целую милю проторчал у нее в зеркале заднего
вида, прежде чем она заподозрила, что за ней следят.
Проехала еще пару миль - "бьюик" был на месте. Далековато, водителя не
разглядеть. Ветровое стекло, в котором отражалось голубое небо, только
предполагало уловку.
Тогда Карен ушла на скоростную полосу; она не спускала глаз со стрелки
спидометра, пока не выжала семьдесят пять, ничуть не заботясь о том, что ее
могут тормознуть за превышение скорости. "Бьюик" отстал на пару машин, исчез
из виду, потом снова вынырнул по другую сторону "ю-холовского" трейлера
За пустырем, окаймленным чахлыми сосенками и рядом ветхих каркасных
домишек, раскинулся торговый центр - огромный, сияющий белизной город без
единого окна, куда, казалось, ведут все пути - даже та вроде бы тупиковая
дорога, на которую свернула Карен. Оказавшись на просторной полупустой
автостоянке, мерцающей в этой феерической жаре, словно солончаки Юты, она
отказалась от своего намерения.
Если она привезет Неду подарок, это будет смахивать на попытку его
подкупить или, что еще хуже, - успокоить собственную совесть.
Карен медленно вырулила со стоянки, приняв решение проехаться назад
длинной дорогой вдоль берега. Возвращаться к родным пенатам она не спешила.

По всему дому гулял знойно-соленый запах моря.
Стол в детской, под плавно вращающимся потолочным вентилятором, был
накрыт для полдника с чаем. Нед, распластавшись на ковре и уперев подбородок
в ладошку, играл с няней в шашки; она лежала лицом к нему в той же детской
позе, задрав над задницей скрещенные в лодыжках ноги. Стройная
двадцатидвухлетняя блондинка, Хейзл была в мягких кожаных мокасинах,
бледно-зеленом "поло" и хрустяще белых шортах.
Карен остановилась в дверях, приложив палец к губам, чтобы девушка не
выдала ее присутствия. Она хотела застать Неда врасплох - доктор Мискин