"Чарльз Маклин. Молчание" - читать интересную книгу автора

Секретарше было велено ни с кем его не соединять.
Том не видел причин волноваться по поводу исхода сделки с "ГГ". Но,
следуя своему принципу во всех предыдущих баталиях, он рассматривал ее как
сражение, которое необходимо выиграть. В противном случае, полагал он,
любой, кто захочет затеять с ним битву в будущем - пусть даже без единого
шанса на успех, - сочтет себя не только вправе, но и обязанным бросить ему
вызов.
Год назад он набрал двадцать процентов привилегированных акций этой
компании из Атланты, занимающейся лизингом контейнеров и шасси, с тем чтобы
в итоге получить полный контроль. Будучи председателем, он вскоре начал
агитировать за перемены - отнюдь не из жажды крови, но проблемный бизнес не
раскрутишь, не подставив пару подножек и не ударив по чьим-либо чувствам.
Когда стало очевидно, что он может добиться своего, большинство директоров
взбунтовались и на спешно созванном собрании сняли его с поста председателя.
Том как сейчас видел лица этих бравых удальцов из Атланты, с трудом
сдерживающих ликование по поводу успешной засады - ни дать ни взять пещерные
люди, исполняющие ритуальный танец вокруг хищника, которого им удалось
заманить в яму с кольями.
Том не таил на них зла. Что ему эти мелкие сошки, занятые борьбой за
выживание в столь изменчивом мире! Но после поражения в Атланте он стал где
только можно скупать акции "Гремучего грома". На прошлой неделе его доля в
компании доросла до тридцати шести процентов. Совет директоров потребовал
провести внеочередное собрание. Намеченное на сегодня, на десять утра.
У него не было никаких сомнений, что они сдадутся.
Он снова развернулся к окну и откинулся на спинку кресла, сцепив руки
на затылке, закинув одну ногу на подставку небесного глобуса семнадцатого
века, подаренного ему первой женой "в пандан" к бронзовому телескопу на
треноге, стоявшему в противоположном углу. Не лучше ли было бы убрать эту
железяку с глаз долой? Послушать, что ли, пока пленку или хотя бы кусок,
чтобы понять, подлинная она или нет? В оконном стекле зеленело отражение
экрана "Квотрона", выплевывающего курс акций; над ним, на филенчатой стене
позади письменного стола, висела небольшая картина Мане с черным
пароходиком, бороздящим воды Ла-Манша, - единственная по-настоящему ценная
вещь в его хозяйстве. Других произведений искусства в кабинете не было.
Мебели тоже.
Ночь, когда он вернулся из Чикаго...
О деньгах к тому времени он, разумеется, знал. Это послужило одной из
причин его поездки, но и без проверки было очевидно: что-то не так.
В его памяти четко запечатлелось довольное, пофигистское выражение в
глазах Карен, ее негромкий, самоуничижительный смех, когда она описывала
свой небогатый событиями день, и весьма убедительно, - хотя бы потому, что
она всегда умела убедить самое себя. Именно так все начиналось в последний
раз - с маленькой лжи.
Но убийство?
В кабинете было совсем тихо.
Вопрос стоял не о возмездии, а о том, как внушить этим довоенным
остолопам (Том встал и, словно это могло помочь ему собраться с мыслями,
начал ходить по кабинету), что и в наши дни, когда стремление к богатству
подвергается моральной опале... иначе говоря, господа, когда голова Америки
настолько возвысилась над задницей, что не видит собственного дерьма, мир