"Чарльз Маклин. Молчание" - читать интересную книгу автора

привыкшего смотреть на мир с горного пика. Другие "пользователи" тротуара
инстинктивно отходили в сторону и уступали ему дорогу, даже не подозревая,
что за этим парадом самоуверенности, за этим нарочито естественным
превосходством может скрываться внутреннее ощущение собственной ничтожности,
банальные приступы бешенства и паники, грозившие его погубить.
Бывают дни, когда все в жизни кардинально меняется, думал он, дни,
когда становится ясно, что больше ничто и никогда не будет как прежде.
Раньше он, естественно, ревновал. У него были свои сомнения насчет
Карен, были подозрения, которые внушает любая красивая женщина. Как,
например, в тот раз, когда он обнаружил в ванной саше с противозачаточными
таблетками, - противозачаточные, радость моя, но зачем? - и она сказала, что
доктор прописал их, чтобы отрегулировать месячные. Если он ей и поверил, то
лишь потому, что она сама постоянно его испытывала, неудержимо попирая
границы доверия. Тогда это не помешало ему покопаться в ее прошлом. Но он
уже научился воспринимать ее увертки, паранойю, безобидную ложь как
проявление болезни. В клинике ему посоветовали предоставить ей "больше
простора".
Том никак не мог пережить, что она обманывала его именно в то время,
когда он всеми силами пытался ей помочь.
Но это еще не самое худшее. Если бы она просто трахнулась с
каким-нибудь парнем, забеременела, а потом во всем призналась, он, пожалуй,
смог бы ее простить и брак был бы спасен. Ведь у всех людей половина
знакомых на поверку оказываются не теми, кем их считали. Но в той шутке,
которую она с ним сыграла, был холодный расчет, умысел, нашептанный самим
дьяволом. Стараясь полностью принять Неда как родного сына, он каждый свой
цент вкладывал в их совместный проект "создания человека". Он честно сделал
этот чертов эмоциональный скачок, прописанный доктором Голдстоном. И она это
знала.
Он по-настоящему любил мальчика. Нед был, был его сыном, черт подери!
Том на ходу позвонил по мобильнику в контору и узнал, что встреча с
атлантцами началась только в десять тридцать. Он сказал миссис Стрейхорн,
что идет домой, хотя на языке вертелось совсем другое. Было десять сорок
восемь. Выпить время есть. Он прошел еще три квартала, увидел какой-то бар в
подвальчике - это была безлюдная, плохо освещенная таверна - и заказал
двойной скотч. Неразбавленный.
Надо было обдумать кое-какие юридические аспекты; кроме того, есть, что
называется, социальный формат. Безусловно, ему нужно переговорить со своими
адвокатами: с Бозом Гиэри о возможности изменения завещания, а с Филом
Циммерманом - по поводу развода, и хорошо бы успеть сделать это до конца
дня. Чтобы за выходные спокойно просчитать возможные варианты с учетом всех
фактов, имеющихся в его распоряжении. Том знал, что по закону штата Нью-Йорк
он является юридическим отцом Неда, но то, что мальчик родился вовсе не в
результате донорского оплодотворения, неминуемо усложнит дело. Он мог только
предполагать, что если дойдет до борьбы за опекунство, то это увеличит шансы
Карен и ее любовника. Но в таком случае ей наверняка было бы выгоднее начать
бракоразводный процесс.
"Просто он получит то, чего заслуживает..."
Том достал мобильник и выбил номер их семейной адвокатской конторы.
Оператор ответил как раз в тот момент, когда подошел бармен и спросил, не
надо ли повторить. Том отрицательно покачал головой, но, передумав по обеим