"Чарльз Маклин. Молчание" - читать интересную книгу автора

съесть мороженое. Нет, ей ехать с ними необязательно. Но все равно спасибо.
Потом задумалась, не рискнуть ли ей заскочить наверх в детскую -
захватить "защитное" одеяльце Неда и кое-что из мелких вещей; но как это
сделать, чтобы сучка Хейзл не забила тревогу?
У выезда на дорогу она сбросила скорость.
Но перед самым поворотом пришлось резко нажать на тормоза: путь ей
перегородил серый "линкольн", который как раз выруливал с Уитли-роуд на
подъездную аллею Хейнса.
Карен, не раздумывая, дала задний ход, но тут же вспомнила, что другого
выезда нет. Тогда она заблокировала дверцы, включила на полную громкость
радио, кондиционер и нажала на сигнал. Задняя дверца "таункара" открылась, и
из-за нее показался Виктор Серафим. Медленно обойдя машину, он подошел к
"вольво" и постучал в окно. Она продолжала смотреть прямо перед собой.
Сердце оборвалось.
- Опоздаете, Карен, - услышала она его голос, на секунду оторопев от
того, что он прозвучал подозрительно ясно, - если мы не вызволим вас из этой
переделки.
Серафим стоял, пригнув голову к открытому окну "вольво", чуть не
касаясь губами ее уха.

"Яркость не убавить?" - спрашивали обычно в Кэре, где постояльцы часто
смотрели телевизор в дневное время.
В сумрачно сером салоне "линкольна" пахло сигарами и затхлым потом с
примесью чего-то сладковатого - Карен никак не могла понять, чего именно, -
замаскированного дешевым цветочным освежителем воздуха, да еще отдающего
лекарствами, - запах, вызывающий тошноту, когда к нему принюхиваешься.
Застыв от напряжения, Карен сидела по другую сторону мягкого кожаного
подлокотника, отделявшего ее от Виктора Серафима, который протягивал ей
хрустальный бокал "Чиваса",
За полчаса езды никто не проронил ни слова.
Донат, чуть не лежавший на переднем сиденье, закинув ногу на приборный
щиток, поглядывал в длинное зеркало на Виктора и Карен; его колючие
маленькие глазки, словно говорившие "Ха, так я тебе и поверил!", щурились на
них из-под паруса жирных волос.
- Будь добр, выключи эту херню, - сказал Серафим в зеркало.
Глухарь подался вперед и вырубил самый крутой хит Мэла Торме,[33]
разрывавший динамики.
- Собираются отвалить тебе кусок?
Серафим говорил по телефону.
- С кого поиметь?
- Хочешь совет, Хэролд? Затихарись-ка у себя в Бруклине, пока не
получишь бабки.
- Я люблю, чтобы у меня все было честь по чести - по чести, приятель. А
ты мурыжишь меня уже больше трех недель. У меня тут все записано, Хэролд.
Хэролд, я начеку.
Во время беседы он не сводил глаз с Карен: мало ли, вдруг она не
поймет, что отчасти он разыгрывает это представление для нее.
- Навар? А каковы шансы, что ты будешь при деньгах?
- Ты меня огорчаешь, Хэролд.
Виктор прикрыл рукой микрофон.