"Робин Мадерик. Искушение [love]" - читать интересную книгу автора

просили, потому что мы в ответе за тех, кого любим. И хотя Вы сомневаетесь
в любви с первого взгляда, поверьте мне, Эзра, я действительно люблю
миссис Эшли. Я не знаю, к чему это приведет, но боюсь, что я уже ничего не
могу с собой поделать.
Флетчер говорил таким искренним и проникновенным голосом, а в его
словах звучала такая глубина чувства, что у Эзры не осталось сомнений в
правильности принятого им решения.
- Вам нужно спешить, Айронс, я и так задержал Вас слишком долго.
- У меня прекрасная лошадь, Эзра. Не беспокойтесь, - сказал Айронс,
и, уже выйдя в коридор, обернувшись, добавил:
- Пожалуйста, захлопните дверь перед уходом.
- Да, да, конечно, - прошептал Эзра вслед.
Оставшись один, Эзра застегнул сюртук и собрался уходить. Разговор
отнял у него очень много сил. Два совершенно несовместимых желания
теснились в его душе: первое - соединить лейтенанта с миссис Эшли, которая
сейчас была одинаково недоступна для них обоих, и второе, пожалуй, не
менее сильное, исключить Айронса навсегда из их маленького общества,
разрушить треугольник, который они сами создали.
Эзра вышел в коридор, тяжело опираясь на, палку, с которой он теперь
не расставался, и захлопнул за собой дверь. Страшная тоска охватила его.
Что ж, у него не оставалось выбора. Если он действительно любил Веру, он
должен был дать ей возможность продолжить жизненный путь с человеком более
молодым и надежным, чем он сам.
Внизу еще раздавались шаги Флетчера, и Эзра попробовал его догнать,
но очень скоро понял безнадежность своей попытки. И он вдруг ясно осознал,
что эта зима была его последней зимой.


Глава 9


В гостиной Веры Эшли собралось изысканное дамское общество. Это был
кружок патриотически настроенных женщин, которые встречались, чтобы
обсудить свои проблемы, занимаясь рукоделием.
Дамы мастерили аппликацию, сюжет которой был посвящен трагическим
событиям в Бостоне, так называемому "Бостонскому избиению", годовщину
которого они собирались отметить сегодня.
Картина представляла собой нечто похожее на лоскутное одеяло. Ее
складывали из разноцветных лоскутов и сшивали их вместе. Для работы стулья
в гостиной были расставлены по периметру квадрата, а полотнище было
расстелено посередине.
- Ну, что ж, сударыни, пожалуй, мы можем начинать. Наша хозяйка пока
занята, - властным голосом произнесла Констанция Винтер, самый почетный и
уважаемый член кружка.
Черты ее лица были несколько угловатыми, а взгляд острым и
проницательным. Но стоило Констанции улыбнуться, и лицо ее изменялось, как
по велению волшебной палочки.
С тех пор как миссис Винтер овдовела, она одевалась в черное, делая
исключение только для белого чепца, прикрывающего седеющие волосы, и
желтой шали, наброшенной на плечи.