"Жан Мадоль. Альбигойская драма и судьбы Франции " - читать интересную книгу автора

империи. Казалось, наступает новый период мировой истории. Мечта Сильвестра
II и Отгона III о гармоническом единстве обеих властей не осуществилась, но
оставила по себе долгую и неистребимую тоску. Однако пути, которые внезапно
открылись, не закрылись вновь. Города начинают выходить из своих тесных
каменных поясов. Возобновляется торговля. По тому, что осталось от римских
дорог, движется все больше и больше купцов и паломников. И сразу же
расцветают искусства и литература.
Нигде это не происходило столь блестящим образом, как на Юге, который
мы исследуем. Последние нашествия сравнительно пощадили его. Если мавры
малость и потоптали Юг, то норманнских вторжений и венгерских набеюв он
избежал. Здесь, несомненно, сохранились некоторые римские традиции. Во
всяком случае, разрушенных и покинутых памятников древности здесь можно было
увидеть больше, чем где-либо. Но главное - через Средиземное море и Испанию
Юг поддерживал постоянный контакт с мусульманской цивилизацией, находившейся
тогда на вершине своей славы. Я не собираюсь здесь обсуждать здесь
своеобразие этой культуры. Несомненно то, что арабская империя, даже
расколотая на испанских Омей-ядов и багдадских Аббасидов, сохраняла прочное
единство и объединяла испанский Запад с сирийским Востоком. Потоки товаров,
мыслей и людей беспрестанно текут через Внутреннее море и вдоль его берегов,
и Запад оказывается связанным с весьма отдаленными странами вроде Персии и
даже Индии. Тулуза - это, естественно, одни из "ворот", куда стекаются все
эти экзотические продукты, идеи, сопровождавшие их, и люди, их везущие.
Левантийские торговцы или евреи привозят сюда толедские клинки, кордовские
кожи, мосуль-ские шелка. Евреи пользуются особым уважением и чувствуют себя
на нашем Юге почти как дома, в мусульманской Испании. Они завозят в Тулузу,
Нарбонн, Монпелье и прочие города идеи, которые бродят в арабском мире, и
прежде всего, конечно же, философию Авиценны <Авиценна - латинизированное
имя Ибн Сины (980-1037), восточного ученого, философа и врача, продолжателя
традиций восточного аристотелизма и платонизма.>, столь отличную от
философии Аверроэса <Аверроэс - латинизированное имя Ибн Рушда (1126-1198),
арабского философа, прозванного Комментатором, т. к. большинство его
сочинений - комментарии к трудам Аристотеля.>; первый - последователь
Платона, тогда как второй - Аристотеля. Безусловно, именно это расчищает
путь для стремительного вторжения катарских доктрин.
Следует ли приводить еще и доводы экономического и социального порядка?
Действительно, в городах Юга, особенно в Тулузе, сословие купцов развивалось
очень быстро. Эти купцы, в отличие от старого патрициата городов, не очень
богаты землей на манер знати. Это одновременно предприниматели и денежные
воротилы, доходы которых состоят главным образом в движимости. Они
сталкиваются с резким противодействием церкви, запрещающей заем под
проценты. Поэтому мы наблюдаем в Тулузе расстановку сил, хорошо известную по
итальянским городским республикам: государь и знать опираются на старый
патрициат против новых богачей и даже восстанавливают против них простой
люд. На стороне первых и церковь - не только потому, что запрещает
ростовщичество, но еще и оттого, что получает доходы в основном от земельных
владений. Отсюда противостояние в Тулузе Сите, которая зависит от епископа и
где живет старое бюргерство, и Бурга, населенного нуворишами. Аналогичной
ситуация была и в Нарбонне, самом богатом торговом городе Юга после Тулузы.
Однако конфликты между городом Тулузой и графами никогда не были очень
ожесточенными, и это связано по большей части с мягкостью нравов и той